— Меня зовут Сибилла Клириди. Ты можешь называть меня Арахна, — и голос у неё такой глубокий, грудной и бархатистый, ммм… — Я твой связной.
Глава 18
— Долго же ты до меня добирался.
Чо?
А, ну да. Со всей этой суматохой с невестами и дуэлями я совсем забыл про обязательную встречу с информатором.
Медосмотр затянулся. Благо больше дуэлянтов не предвиделось, а у меня было много вопросов. У Паука, впрочем, ещё больше.
— Ты мог зацепить Винсента. Почему Пьер? — Арахна смотрела выжидательно, пришлось объяснять, почему я отпустил акулу и гоняюсь за прилипалой.
— Так сложились звезды, — пожал я плечами в смысле «так получилось». — Пока вожак отдыхал под твоим присмотром, его шакалы остались без присмотра. Ко мне придрались двое, Пьер и Сантьяго. Я к ним присмотрелся, Пьер показался мне самым неадекватным. Я вывел его из равновесия, спровоцировал. Он на эмоциях кинул вызов на дуэль, думая, что легко победит в «равных» условиях. Кто станет первым, мне было не принципиально. Я планировал добраться до Винсента постепенно, по одному выбивая его прихвостней, но так сложились обстоятельства, что первым я смахнул с доски именно его.
Я вздохнул.
— Да, я всё понимаю. Мне следовало сначала наработать связи, влияние, хорошенько вникнуть в расстановку и баланс сил. А вышло всё наоборот — проиграть Винсенту я не мог, пришлось импровизировать, защищать новоявленный титул и попутно качать репутацию.
— И невесту, — заметила Арахна. — Ты знаешь, что Винсент на ней помешан?
— Что, серьёзно? — а вот это была плохая новость. — Чёрт, досадно.
— Почему?
— Я к нему присматриваюсь. Он действительно толковый пилот. И похоже, что его свита ему уже до смерти надоела своими выходками. Если с ним можно договориться… Он может быть полезен. Я могу взглянуть на его психопрофиль?
— Да, конечно, — Сибилла поднялась, прошла к сейфу, покачивая бёдрами, и вскоре вернулась с картой Принца. — Про врачебную тайну рассказывать не буду, не маленький.
Я кивнул и углубился в чтение.
Парадокс цивилизации… Чем выше технологии, тем труднее защитить информацию. И в итоге самым надёжным носителем оказывается печатный или рукописный текст. Да, он может пострадать от какого-нибудь бедствия или несчастного случая. Но если его хранят в надлежащих условиях, соблюдая секретность…
Ещё никто не придумал, как взломать распечатку, хранящуюся в сейфе на космической станции для элитных студентов. И поэтому Департамент внедряет своих агентов именно на такие должности, где предоставляется доступ к бумажным носителям.
Меня интересовало, насколько может повлиять на Винсента ситуация, в которой он будет вынужден видеть девушку, по которой сходит с ума, рядом с другим. И можно ли как-то сгладить последствия…
Нутро у него было ещё здоровое, не успел прогнить. Всё же королевская кровь порой что-то значит и чего-то стоит…
— Выглядит не очень хорошо… — вздохнул я, изучая психопрофиль.
— Ты очень мягко охарактеризовал одержимость.
— Это действительно тяжёлый случай, — я вернул Арахне медкарту, и она унесла её обратно. — Сложный выбор между полезностью и его… договороспособностью, пожалуй… Если бы он просто хотел именно эту девушку — полбеды, — задумчиво проговорил я, глядя, как она дефилирует через кабинет туда и обратно.
Проблему можно было бы решить, подсунув ему, скажем, клона. Но у него бзик на уникальности…
— Есть простое решение. Просто пообещай принцу, что он получит свою игрушку обратно. — Сибилла вернулась на своё место. — Если это действительно решит проблему…
Я скривился.
— Моё, сам добыл — не отдам. И потом, он же ей всю жизнь отравит своей одержимостью.
— Ты не маленький, — повторила Арахна, — тебе ведь не нужно объяснять, что план не предусматривает заботы о чувствах других? Когда цель настолько значима… Что такое чувства или счастье одной девушки по сравнению с тем, что поставлено на карту? Ты не можешь позволить себе роскошь быть великодушным, Ведьмак…
Я посмотрел ей в глаза, чтобы убедиться — она не шутит. Хотя какие уж тут шутки…
— Разве вы не для этого включили меня в план — чтобы совершить невозможное?
О том, что бывают средства, которые способны изгадить любую цель, я говорить не стал. Паук тоже не была маленькой девочкой. Да и я давно перестал быть романтиком.
— Допустим. Что ты предлагаешь?
Я откинулся на спинку стула, побарабанил пальцами по столу.