И, как оказалось, не зря. За первый год она свернула горы, и сейчас, спустя шесть лет даже Марине ясно — талант у Аськи, призвание. Через год будет поступать в музыкальное училище, ей сейчас не нужны потрясения.
А вдруг что-то у них не заладится? Это ведь только говорить легко —
“любить как свою”. Аську любить не просто, она неласковая, замкнутая и вместе с тем хрупкая какая-то. Марина знает все ее острые углы и умеет их плавно обходить. Но и ей порой бывает нелегко.
И очень хочется, чтобы хотя бы часть тяжести взял на себя кто-то надежный, понимающий.
“ Имею я право немножко, ну немножечко расслабиться, почувствовать себя в тепле и покое? Аська вырастет, станет знаменитой скрипачкой, упорхнет в яркий мир, а я останусь, как сгнившая луковица на осенней грядке под холодным дождем» — жалела себя Марина. А кто еще ее пожалеет? Аська не поймет, да и незачем ей пока такое понимать. Подружки для вида пожалеют, а в душе порадуются. Маму свою она расстраивать не хотела. Мамам всегда есть из-за чего расстроиться, зачем добавлять?
И вот, в разгаре этих невеселых раздумий восстал из небытия ее бывший муж.
Скучно звучит — бывший муж. Но не для Марины. Любовь там была такая, что шрам поперек сердца до сих пор ноет к дождю. Тогда казалось — гори все синим пламенем — институт, мать, друзья, карьера. Пусть все пропадом пропадет, лишь бы перебирать в полусне эти тяжелые, скользкие кудри, замирать под взглядом бархатных глаз, не дышать, прижавшись.
Она просила и далось ей. Она бросила институт, забыла все и всех и не заметила, как саму себя потеряла. Родилась дочь, похожая на него, как зеркальное отражение. Он требовал назвать дочь Анастасией в честь своей мамы. Марина считала неправильным называть ребенка в честь кого-то, но не возразила. Она никогда ему не возражала.
А ему вдруг все надоело. Вот так просто — надоело и все. Он устал. Он заскучал. Его повлекло дальше. Туда, где высятся непокоренные вершины.
”Я ничего не могу с собой поделать.” — твердил он ей. Мог бы и не твердить. Она и не думала возражать.
В ее жизни случилось чудо. А разве можно запереть чудо в клетку семейной рутины? Нельзя. Райская птичка улетела, а Марина осталась.
Нет, ее не осталось. Ей пришлось делать себя заново. И у нее неплохо получилось. Правда, институт она так и не закончила — возвращаться разбитой и уничтоженной туда, где тебя помнят красивой и сильной? Ни за что на свете. Поступать в другой уже не было ни сил, ни возможности. У нее появился райский птенчик и нужно было о нем заботиться.
Мама здорово помогала с маленькой Аськой, и Марина нашла себе работу в секонд-хенде в двух шагах от дома. Вопреки ожиданиям, ей там понравилось. А через несколько лет, освоив все тонкости дела и накопив небольшую сумму, она рискнула открыть уже собственный магазинчик.
Она не заработала миллионов, не создала империю, не сделалась владычицей морской. Но у нее было все - свое дело, свой дом, дочка, друзья, путешествия. Срубленное дерево покрылось свежими побегами, зацвело и начало приносить плоды.
Лишь иногда, вечерами, когда засыпала Аська и замолкал дом, накатывала тоска. Одна. Всегда одна.
Первое время было постоянно больно. Сердце обожжено, дотронуться нельзя. Но боль утихала, затягивались раны. И весной, когда ветер бросал в лицо аромат мокрой земли и новенькой травки, Марине начинало казаться, что все это и для нее тоже.
Но глаза и душа уже не распахивались так, как раньше. И, даже встречаясь с кем-то, Марина понимала, что это ненадолго. А потом ее осенило — все, финита. Ровесники женаты и занудны, неровесники молоды и глупы, а сама она не хочет больше страдать. Одна — не значит одинока.
И вот когда Марина махнула рукой и пошла себе дальше, ей наперерез кинулся Стас, следом Игорек. А вскоре, возвращаясь домой, она увидела у подъезда высокую фигуру в черном пальто. Сердце затрещало по шву, прежде, чем глаза распознали — он. Кирилл.
Все еще молод. Все еще красив. Легкая проседь оттеняет сумрак глаз. Что же это такое творится?
Марина не пригласила его к себе. И в ресторан пойти не пожелала. Она не знала, как и о чем говорить. А он знал о чем и как.
Он понимает, что совершил чудовищную, трагическую ошибку. Она — сокровище. Их дочь — сокровище. Он знает, что ему нет прощенья, но умоляет, ради Анастасии. Ей нужен отец. Он сделает все, чтобы загладить свою вину. Он сделает больше. Они никогда ни в чем не будут нуждаться, он всего в жизни добился, он богат. Он будет носить их на руках.