— Не ори, — не оборачиваясь, отвечаю. Оно мне надо, знать, кого в предутренний час здесь носит. А сама мягкую шерстку перебираю. Вот бы вспорхнуть сейчас в седло и пронестись по полям догоняя рассвет, растворяясь в каплях росы и превращаясь в солнечный свет. Почувствовать шепот ветра целующего лицо…
— Ой! — от неожиданности, что кто-то схватил меня за ухо и поволок за собой закричала, что есть мочи. — Люди добрые, помогите! Убить пытаются, — так же громко, но теперь уже просто веселясь, заорала уже в дверях в конюшни. Видно хозяин лошадки объявился, сейчас воспитывать будет. Пытаться.
Вспорхнули потревоженные криком птицы примостившиеся ночевать на ближайшем сарае. Оказывается уже и солнышко встает. Вон розовая полосочка на востоке появилась. Извернулась, ухватилась за створку конюшенных ворот, чтобы дальше никуда не тащили.
— Убивают! Спасите! — кричу, а сама краем глаза замечаю, что дружок мой старый стоит рядом с открытым от удивления ртом, а помочь не пытается. Интересно чего это он?
— Не волнуйся, жить будешь, — злым, как сто болотников, голосом пообещал мужчина, — только сидеть недели три не сможешь.
— Это вряд ли, — магию позвала и сделала ухо скользким, как разлитое на полу масло. Одно движение головой и я на свободе. Но только сбежать хотела, как перехватили за то место, где талия у девушек бывает.
— Не так быстро, вот выпорю и сдам градоправителю за конокрадство, тогда и побегаешь, — в пострадавшее ушко шепчут, а мне от дуновения воздуха щекотно. Пнула пяткой наугад, не попала.
— Какое конокрадство?! — возмущенно спрашиваю, только дошло, что этот чурбан обо мне подумал. — Я честная ведьма!
— Ну, раз ведьма, то я тебя ведьминому кругу сдам, пускай сами наказывают, — услышав такое заявление, даже шутить расхотелось. Наказать не накажут — не за что, но и по головке за поднятый шум не погладят.
— Отпусти, — другим, спокойным тоном, говорю, — я твоего коня только посмотреть хотела.
— Все так говорят, — перехватил меня и на плечо закинул, к светлеющему небу пятой точкой. Словно я барашек, а не взрослая и вполне состоявшаяся ведьма. И совсем легко понес куда-то!
Попыталась ногами отбиваться — перехватили и сжали так, чтобы больше не могла шевелиться. А когда кулаками решила в спину молотить, погладили по тому месту, что в небо смотрит.
Замерла.
— Будешь брыкаться — продолжу, — все тем же злым голосом пообещал схвативший меня мужик.
И сразу желание драться испарилось. Не сказать, чтобы мне не понравилось. Но, во-первых, мужик не знакомый, во-вторых, не особо приятный, раз к градоправителю несет, а в-третьих, знаем мы, что за такими вот поглаживаниями бывает. Детей уже прорву принять успела.
И вот еду я таким странным способом и судорожно придумать что-то пытаюсь. Магия наша лесная на защиту не сильно рассчитана. Мы можем вылечить, помочь с урожаем или скотиной. К нам тянутся животные, от нас зависит само существование этого мира. Но вот чтобы защититься от разбойников — то только если смекалка что-то подскажет, как с ухом. А вот размахивать мечами или кидаться огнем, как боевые ведьмы в старину — не можем. Противно нашему естеству.
— Слышь, мужик, — говорю, — не конокрадка я. Хочешь, докажу?
— Докажи, — милостиво так отвечает, а сам продолжает идти.
— В таверне со мной служивый остановился. Царицын посыльный. Он может подтвердить.
Мужик остановился и меня с плеча сгрузил, так что смогла разглядеть того самого богатыря, с которым вчера столкнулась. Вот угораздило же!
Он меня тоже рассмотрел и хмыкнул, мол, кто бы сомневался.
— Ладно, — отвечает, — Давай посмотрим на твоего служивого.
Обратно на плечо закидывать не стал и на том спасибо. Но за руку крепко взял, так чтобы не вырвалась и не сбежала.
А во дворе постоялого дома суматоха твориться. Бегают князевы дружинники, что-то разыскивая. Шепчутся бабы, столпившись кружком. Хоть не слышу, а так знаю, что обсуждают. Точнее кого.
А посреди двора стоит растерянный солдат в одних портках и нижней рубахе. Как спал, так и во двор выбежал. Увидел меня, обрадовался как родной.
— Тебя где носило, — подскочив, спрашивает. — Тут кочевники к столице подступили. Брать собираются, а ты неизвестно где.
— Какие кочевники? — не поняв, переспрашиваю.
— Знамо какие, с Гринейских степей пришедшие.
— А ты ничего не путаешь? — стараясь сдержать улыбку.
Богатырь стоит рядом не вмешивается, а у самого губы подрагивают. Видно тоже знает этих кочевников.
— Нет, с утра шум поднялся, крики, гомон. Видно совсем под стенами лагерь разбили. Дружина князя повыскакивала, стали главу своего искать. Ан нету его нигде. Может кочевники выкрали, как думаешь?