− Вы так и не ответили, чем именно так необходима моя специализация, генерал Лагард.
− Всему свое время, профессор. Предлагаю вам сейчас отдохнуть после дороги. Уверяю, что вам понравятся отведенные для вас апартаменты. А что касается вашего вопроса, то совсем скоро в академию должен прибыть офицер, который сможет объяснить все подробно. Уверен, что вы с ним отлично сработаетесь.
6
Сработаемся, ну конечно же, ворчала я, подходя к выделенным мне апартаментам. Генерал-ректор был столь любезен, что сам проводил меня почти до двери, оставив мне самой пройти лишь небольшой коридор. Ворчала я как раз идя по нему, представляя в качестве обещанного мне офицера убеленного сединами пожилого крючкотвора из министерства. Но, стоило мне переступить порог моих новых апартаментов, как я забыла обо всем. Потому что в мое распоряжение полностью отдали одну из замковых башен. Огромная гостиная с камином на первом этаже, спальня с ванной и гардеробной на втором, и… моя персональная магическая лаборатория на третьем.
Я чувствовала себя маленькой девочкой, у которой наступил день рождения, и ей преподнесли самый невозможный, самый лучший на свете подарок. Радость бурлила и вспенивалась во мне пузырьками, как вспенивалось море, разбивающееся волнами о берег под окнами моей башни. Я подошла к окну, и, отодвинув тяжелую портьеру, распахнула его. Холодный влажный воздух тотчас заключил меня в свои объятия, а комната наполнилась запахом соли и криками чаек. Насколько хватало взгляда, за окном простиралась серо-синяя гладь моря, сливавшаяся с таким же цвета небом на горизонте.
Мои вещи уже ждали меня в гардеробной, и, пока я разбирала их, мне прямо в апартаменты принесли ужин. Как будто я была в королевском номере лучшего столичного отеля, а не в военной академии. Генерал-ректор был прав, когда говорил, что мне понравятся мои апартаменты. Вот только понравится ли мне также работать здесь?
Об этом я думала и утром, когда, как обычно проснувшись перед рассветом, смотрела, как из моря медленно поднимается розово-красный солнечный шар, чтобы потом начать свой путь по расцвеченному красками восхода горизонту. Я уже успела умыться и заплести волосы, но до завтрака, если он, конечно, не начинался здесь в шесть утра, оставалось еще много времени. Есть же уже хотелось нестерпимо, а у меня, как назло, не оказалось с собой даже печенья или конфет. Единственным решением возникшего затруднения было постараться найти замковую кухню самостоятельно. Конечно, вчера генерал-ректор пообещал, что утром мне проведут экскурсию по замку, и, наконец, познакомят с учебными планами. Но на удивление сильный голод, охвативший меня сейчас, вынуждал меня не ждать этого неизвестного провожатого. А потому я осторожно выскользнула из своих апартаментов, стараясь не шуметь и не привлекать к себе внимания. Но моя предосторожность была тщетной, потому что за первым же поворотом я натолкнулась на мужчину, который довольно невежливо преградил мне путь.
− Не знаю, что вы здесь делаете, но вам следует немедленно вернуться туда, откуда вы только что вышли, − незнакомец, казалось, заполнил собой весь не слишком коридор, не оставляя мне возможности для того, чтобы его обойти. В коридоре царил полумрак, который не давал увидеть лицо мужчины. Впрочем, даже будь здесь светло, то мне пришлось бы приложить некоторые усилия для этого, потому что он был на голову выше меня.
− Не знаю, что делаете здесь вы, − я в том же тоне вернула «любезность» моему нежданному собеседнику, − но не думаю, что вы вправе контролировать мои перемещения.
− Возможно, вы и не знали этого, юная леди, но это военная академия, а не загородный отель, и здесь действует строгий комендантский час. Никто без специального допуска не может свободно ходить по коридорам замка по ночам.
Он что, правда назвал меня юной леди? Я на мгновение застыла от такой наглости. Да, конечно, сейчас, с заплетенными в простую косу волосами и лицом, практически лишенном макияжа, я выглядела значительно моложе своих лет. Но этот, без сомнения, военный, ведущий себя как неотесанный чурбан, имел в виду вовсе не мои юность и свежесть, которые он вряд ли смог разглядеть в слабом свете ламп, а невежественность и глупость.
− В таком случае, не сочтете ли вы за труд представиться, чтобы, делая доклад генерал-ректору о его доблестных подчиненных, препятствующих попаданию на кухню лиц высшего офицерского состава, он знал, кого следует представить к награде за отвагу, проявленную при выполнении служебных обязанностей.