26
Возможность узнать подробности сражения, которое мне, по-хорошему, видеть было не положено, у меня появилась лишь поздним вечером. Тогда, когда бал был уже закончен, а большинство гостей разъехалось. Впрочем, некоторые из приглашенных остались в поместье на ночь, и среди них были и мы с Ренаром. Спальни, отведенные нам, оказались смежными, и я провела довольно много времени, внимательно вслушиваясь в тишину, ожидая, когда услышу за стеной шаги, знаменующие возвращение моего командира. Вернее сказать, в свете вновь открывшихся обстоятельств, моего генерала.
Наконец, мое терпение было вознаграждено, и я услышала звук открывающейся соседней двери, тяжелую поступь шагов, а затем все стихло. Подождав некоторое время и не услышав больше никаких звуков, я начала волноваться. Либо Ренар поставил полог тишины, в чем я очень сильно сомневалась, либо с ним было что-то не так. А потому, презрев условности, я решительно прикоснулась к ручке двери, соединявшей наши комнаты, и повернула ее.
Дверь не была заперта и легко распахнулась, будто приглашая меня войти. Комната была точной копией той, которая осталась позади меня. Единственным заметным отличием был китель, брошенный на стоящее у постели кресло. В комнате царил полумрак, но неяркий свет магического светильника, закрепленного над прикроватным столиком, освещал эту часть комнаты, позволяя мне увидеть Ренара. Он лежал на кровати, прямо поверх покрывала, полностью одетый за исключением кителя. Глаза его были закрыты, а лицо казалось неестественно бледным.
Недавнее сражение настолько вымотало моего генерала, что у него не осталось сил, чтобы снять хотя бы сапоги, прежде чем рухнуть на постель. Осторожно стянув их с него, я опустилась на кровать рядом с ним. Вытянув руку, я потянулась к его голове чтобы отвести упавшие на лицо волосы. Но не успела этого сделать, потому что моя ладонь была молниеносно перехвачена рукой Ренара. Не открывая глаз, он прижал ее к своей щеке, нежно дотрагиваясь губами. И в этот момент любопытство, терзавшее меня весь вечер, ушло, как будто его и не было. Все мои мысли теперь занимал только мужчина, лежащий передо мной.
Повинуясь откуда-то взявшемуся порыву, я скользнула Ренару под бок, вытягиваясь вдоль его мощного тела и обнимая его рукой. Ренар, разумеется, не сделал ни единой попытки сопротивления, вместо этого прижав меня к своей груди.
− Все видела? − негромко спросил он, зарываясь мне в волосы.
− Спи, − прошептала я.
− Только с тобой, − Ренар чуть крепче сжал меня в своих объятиях.
− Как прикажете, мой генерал, − согласилась я. Ни сил, ни желания спорить у меня не было.
Утро наступило неоправданно быстро, как будто ночи и не было вовсе. Солнечные лучи проникли в комнату через не закрытые портьерами окна и теперь падали прямо на мое лицо.
− Доброе утро, моя профессор! − услышала я негромкий голос Ренара, а затем он, не выпуская меня из объятий, немного сдвинулся на постели, так, чтобы на меня больше не падал солнечный свет.
− Доброе утро, − я подняла голову и посмотрела в темные глаза мужчины, столь стремительно покорившего меня и укравшего мое сердце. А потом, не давая себе времени на сомнения, чуть приподнялась и дотронулась до его губ поцелуем.
− Ну вот и что ты делаешь со мной, Анаис? − со стоном выдохнул Ренар, когда, наконец, смог оторваться от моих губ.
− Отвлекаю? − спросила я с совершенно невинным видом, который решительно не соответствовал моим предыдущим действиям.
− Нарываешься, − совсем не по-генеральски ответил Ренар. − Утро, ты в моих объятиях в тишине запертой комнаты. И браслеты на наших запястьях, свидетельствующие о моем неотъемлемом праве.
− Но…
− Но это не то место и не то время для того, что я бы хотел делать с тобой. А потому у нас есть возможность поговорить о том, что ты видела вчера.
− Будешь ругать? − притворно тяжело вздохнула я.
− Нет.
− Отчего же?