− Именно так. Сейчас, в свете открывшихся фактов, это представляется наиболее вероятным.
− Но… зачем? − я задумалась, пытаясь найти возможную причину, но у меня ничего не выходило. − И если я и вправду помешала кому-то тогда, то зачем было ждать столько лет, чтобы повторить нападение?
− Это отличные вопросы. И, если на первый сможешь найти ответ только ты, то со вторым, думаю, смогу справиться и я. Как скоро после выпускного ты стала работать в школе магии?
− Почти сразу же. Буквально на следующий день после выпускного ректор Карр пригласил меня к себе и предложил занять вакантную должность в хозяйственной части школы магии. Помню, я еще тогда так удивилась тому, что о приеме на работу на такую невысокую, пусть и ответственную, должность, со мной разговаривал сам ректор.
− Что и требовалось доказать. Ты очень быстро стала одним из сотрудником школы магии, оказавшись под ее защитой. И те, кто хотел причинить тебе вред, лишились возможности вновь навредить тебе. Это древняя магия, и я не знаю, как она работает. Но совершенно точно, что те, кто принадлежат магическим школам и академиям, находятся под их защитой. И этой защиты ты лишилась, когда была переведена из высшей школы магии в военно-магическую академию.
− На само время перевода? Тогда, когда я уже покинула школу магии, но еще не прибыла в академию?
− Да. То время, которое ты провела в Клер-Монтеле.
− Но меня толкнули под колеса экипажа практически сразу же после того, когда я оказалась в городе. Получается, что все эти годы за мной присматривали, ожидая того времени, когда я стану беззащитна для нападения.
− Боюсь, что так, − Ренар кивнул в ответ. − Это означает, что ты кому-то мешала очень сильно. И продолжаешь мешать. Незадолго до первого нападения, в твоей жизни не происходило ничего нового или необычного?
− Пожалуй, нет. Я даже в город пару месяцев перед выпускным не ездила. Дипломная работа была написана давно, но я все равно была погружена в исследования. В то время я работала над одной темой, которую когда-то давно подсказал мне мой первый наставник, профессор Сплендери. Исследования проходили удачно, и я даже выступила докладом на одной конференции по теории магии, незадолго до выпускного.
− Профессор Сплендери? Ты уверена, что именно он был твоим учителем?
− Ну да, − немного растеряно проговорила я. − Такой немного странный и очень пожилой мужчина, он какое-то время приходил в наш дом и давал мне частные уроки, когда я стала проявлять интерес к магии. Он жил неподалеку от нас, совсем уединенно. Думаю, именно поэтому родители и пригласили его. Ему-то всего и было нужно, что пройти пару домов и перейти улицу, чтобы оказаться у нас. К тому же, занятия со мной хоть как-то спасали его от одиночества. Помню, я сильно привязалась к нему и долго расстраивалась, когда он был вынужден уехать, и наши занятия закончились.
− Профессор Сплендери, − нахмурившись, произнес Ренар.
− Ты думаешь, то, что он был моим учителем, как-то связано с нападениями на меня?
− За последнее дни я уже не в первый раз слышу его имя. Дэсмонд тоже говорил мне о нем. Так что − да, совпадений слишком много, чтобы считать их случайными. Скажи, о чем было то твое выступление на конференции?
− Это был совсем небольшой доклад о свойствах магической материи. Я рассматривала свойства самых простых магических объектов в контексте взаимовлияния двух факторов − их физической структуры и непосредственно магической составляющей. В конечном счете, такие исследования могли бы привести к появлению новой теории строения материи. Если мои предположения о возможности совмещения магической и не магической структур вещества оказались бы верными. Но это слишком сложно. Уравнений, описывающих подобную двойственность, не существует. К тому же, вовсе не обязательно знать, как что-то работает, чтобы успешно пользоваться этим.
Сказав это, я вдруг подумала о том, что теперь, будучи под защитой Военно-магической академии, я могла не опасаться новых нападений, и потому вопрос, кто стоял за ними, был для меня не самым актуальным сейчас. Как и то, кем на самом деле был профессор Сплендери.
− Ты недооцениваешь себя, − возразил Ренар, отвлекая меня от этих мыслей. − Даже я, неуч и солдафон, понимаю важность такого открытия.