− И какой же? − не смогла сдержать любопытства я.
− Ведьма, − ответил Ренар за мгновение до того, как эта самая ведьма его поцеловала.
35
Дорога назад промелькнула для меня как один миг, настолько я оказалась вымотанной всем случившимся. Эдвард и офицеры «Зари» остались обследовать Хрустальную пещеру, нас же с Ренаром милостиво отпустили, настоятельно рекомендовав по прибытии в Клер-Монтель отправиться прямиком в госпиталь. Эдвард вообще не хотел отпускать меня без обещания о том, что я пробуду в больнице до его возвращения, и только после слов Ренара о том, что он позаботиться обо мне, пусть и неохотно, но все же отпустил меня.
Пусть я находилась и не в самом лучшем состоянии, но, все же, не могла не заметить, что между двумя дорогими мне мужчинами царит холодная, я бы даже убийственная вежливость. Такая, которая в одно мгновение может обернуться ярким пламенем смертоносного противостояния. Брат никогда не рассказывал мне о своей работе, но я прекрасно знала, что министром магии он стал отнюдь не из-за своего происхождения. А уж то, что он перешел на службу в министерство магии после нескольких лет вполне успешной военной карьеры, явно указывало на то, что с Ренаром или даже кем-то из «Зари» он вполне мог быть знаком. И, судя по реакции офицеров спецгруппы, которые оставались у Хрустальной пещеры под командованием Эдварда, они определенно встречались раньше, и встречи эти проходили отнюдь не на торжественных приемах.
Впрочем, ни за кого из остававшихся у пещеры я не волновалась, понимая, что мужчины прекрасно разберутся между собой сами. Куда больше меня волновало состояние Ренара, который, хоть и делал вид, что у него все в порядке, на самом деле чувствовал себя далеко не прекрасно.
− Перестань, − я сказала это Ренару, когда, наконец, мы с ним оказались наедине в купе «Золотой стрелы», уносящей нас обратно в Клер-Монтель.
− Обнимать тебя? − удивленно спросил муж, впрочем, ни на дюйм не разомкнув крепких объятий.
− Пытаться изолировать свой магический контур. Я понимаю, почему ты это делаешь, но, прошу тебя, не нужно.
− Хочешь сказать, что тебя устраивает такое положение вещей?
− Если ты о том, что мы теперь связаны с тобой всеми возможными способами, то − да, вполне. Или все дело в том, что это не устраивает тебя?
− Глупенькая моя, хоть и такая умная, − улыбнулся мне Ренар, нежно целуя в лоб. − Я обеспокоен лишь тем, что такая глубокая связь между нами может повредить тебе. Уже навредила. А вовсе не тем, о чем ты могла подумать.
− И что же именно я могла подумать?
− Что я когда-то захочу что-то скрыть от тебя, − Ренар внимательно посмотрел мне в глаза. − Я люблю тебя, моя прекрасная жена, моя Анаис. И даже на краю вечности не откажусь от этой любви. − А затем Ренар начал целовать меня, переходя от шеи к груди, с каждым поцелуем спускаясь все ниже. Весьма убедительно доказывая мне, что его раны вовсе не столь существенны, как я полагала.
Вопреки моим ожиданиям, «Золотая стрела» доставила нас вовсе не в Клер-Монтель, а во Френцу. И, если быть еще более точной, то прямиком в центральную больницу. Где, к моему удивлению, нас ожидали не кто-нибудь, а герцог и герцогиня Ривельские, на приеме в честь бракосочетания которых мы с Ренаром были не далее, как… вчера? Или позавчера? Признаться, я немного запуталась в исчислении прошедших дней, события которых так сильно разнообразили мою жизнь.
Впрочем, Элена и Дэсмонд, как они просили себя называть, встречали нас вовсе не как представители герцогского рода. Сегодня Элена выступала в роли врача отделения магической физиологии, в котором нам с Ренаром предстояло пройти обследование и лечение, а Дэсмонд отрекомендовал себя как глава управления магии Френцы.
Глядя на сурового герцога, лицо которого покрывали ожоги и шрамы, и на стоящую возле него такую хрупкую и нежную Элену, могло показаться на первый взгляд, что сложно найти более неподходящих друг другу людей. Но то, как они смотрели друг на друга, как двигались, будучи будто частью одного целого, говорило об обратном. О том, что они принадлежат друг другу до самого края вечности.
Впрочем, полагаю, что, при взгляде со стороны, и мы с Ренаром представляли собой не менее колоритную пару.