— Я заточу его перед отъездом, — сказал Тео. Он переплел пальцы с моими, и дальше мы пошли молча. Близился закат, но я была рада находиться на улице и ощутить кожей последние лучи теплого мексиканского солнца.
— Ты рада, что приехала сюда? — спросил Тео.
— Ага. Спасибо, что осуществил это. Мне надо было выбраться из города.
— Я знаю, Аня, — сказал он. — Я знаю тебя лучше, чем ты себя.
Мы прошли немного дальше, постоянно останавливаясь и ухаживая за какао. Когда мы подошли к концу поля, Тео остановился.
— Нам следует повернуть обратно, — сказала я.
— Не могу. Я должен сказать. — Но тут он умолк.
— В чем дело, Тео? Давай уже. Мне холодно. — В декабре мексиканская погода резко меняется от комфортной до холодной. Он схватил меня за кожаный ремень, где были пристегнуты к талии мои новые ножны с мачете и расстегнул пряжку.
— Что ты делаешь? — спросила я.
Он вынул мой мачете из ножен.
— Убери руки от моего мачете, — я шутливо шлепнула его по запястью.
— Протяни руку, — сказал он.
Он повернул ножны и маленькое колечко — серебряный ободочек с белым жемчугом — выпало из ножен на мою ладонь.
— Ты не достаточно хорошо посмотрела.
Меня как мешком ударили. Я искренне надеялась, что это не то, на что похоже.
— Тео, что это?
Он схватил меня за руку и заставил надеть колечко на руку.
— Я люблю тебя, Аня.
— Нет, ты не можешь! Ты считаешь меня уродиной. Мы постоянно ругаемся. Ты меня не любишь.
— Я дразню тебя, дразню. Ты знаешь, что это так. Я люблю тебя. Я никогда не встречал человека, которого люблю так же, как тебя.
Я начала пятиться от него.
— Я думаю, нам следует пожениться. Мы одинаковые, бабуля права. Неправильно проводить нашу жизнь вместе, как прошлый год, не женясь.
— Тео, мы не можем пожениться только потому, что оскорбили твою прабабушку.
— Это не единственная причина. И ты это знаешь. Я люблю тебя. Моя семья очень любит тебя. И никто, никогда не будет иметь больше общего с тобой, чем я.
— Но Тео, я не люблю тебя. Я никогда не утверждала этого.
— Какое это имеет значение? Ты лжешь себе о любви. Я знаю тебя, Аня. Ты боишься, что попадешь под ее влияние или тебе будет больно. Так ты убеждаешь себя, что ты не любишь. Ты боишься счастья, поэтому уничтожаешь и досаждаешь ему каждый раз, когда оно приходит. — Он взял меня за руку. — Разве мы не были счастливы последний год?
— Да, но...
— Есть кто-то, кого ты предпочтешь мне?
— Нет, Тео, нет никого.
— Конечно, нет. Так выходи за меня замуж, Аня. Отдайся счастью. — Он обнял меня.
— Тео, — сказала я, — Я не хочу выходить замуж за тебя. Я не хочу выходить замуж ни за кого. Посмотри на моих родителей. Посмотри на родителей Вина.
— Мы не будем им уподобляться. Я вижу тебя старушкой и себя старичком. Мы готовим и дразним друг друга весь день. И мы счастливы, Аня. Клянусь тебе, мы счастливы.
Он меня не слушал. Я не знала, как заставить его понять. Я чувствовала себя пойманной в ловушку, обманутой и одураченной им. Но и потерять маленького изменника мне не хотелось. Я взглянула на него. Да что со мной не так, почему этого красивого, забавного парня мне не было достаточно?
— Тео, давайте подождем.
— Ты имеешь в виду с помолвкой перед свадьбой?
— Я еще очень молода. Мне надо время подумать.
— Ты не молода, — сказал он. — Ты никогда не была молодой. Ты родилась старой и познала собственный ум давно, с тех пор как я знаю тебя.
— Тео, даже если бы я действительно любила тебя, я не верю, что любовь – это достаточная причина, чтобы пожениться.
Тео рассмеялся.
— Тогда что достаточная причина? Скажи мне.
Я пыталась придумать одну.
— Я не знаю. — Кольцо жало, палец заныл. Когда я сняла его, оно выскользнуло из моих рук и упало где-то в посадки в грязь. Я упала на колени и, разыскивая его, разгребла почву.
— Тео, прости меня. Кажется, я потеряла твое кольцо!
— Успокойся, — сказал он. — Я его вижу. — У него было острое зрение после стольких лет выращивания какао. Спустя секунду он отыскал кольцо.
— Не трудно найти жемчужину в грязи, — сказал он.
Он попытался вернуть его, но я не приняла его на этот раз. Я держала кулаки сжатыми.
— Тео, пожалуйста, — сказала я. — Я умоляю тебя. Спроси меня в другой раз.
— Признай, что любишь меня. Я знаю, ты любишь меня.
— Тео, я не люблю тебя.
— Тогда, что мы делали весь прошедший год?
— Я не знаю, — сказала я. — Это была ужасная ошибка. Ты мне очень нравишься. Мне нравится тебя целовать, но я не могу быть более благодарной тебе. И я знаю, что я не люблю тебя.
— Как ты можешь знать?
— Потому что я... я была влюблена. И не чувствую к тебе подобного.
— Ты имеешь в виду Вина? Почему тогда ты все еще не с ним, если так сильно любишь?
— Я хотела бы чего-то другого, Тео. Некоторым девушкам достаточно любви, но недостаточно для меня.
— Ты бросила Вина, а мальчик клялся тебе в любви, потому что, как ты говоришь, любовь – это не достаточная причина. У тебя есть дружба, работа, а также развлечения со мной, но этого же тебе не хватает. Любви ты не хочешь. Тогда чего? Тебе не приходило в голову, что ничто и никогда не удовлетворит тебя?
— Тео, мне всего девятнадцать. Я не знаю, чего я хочу.
Тео опустил кольцо на ладонь и мгновение созерцал его.
— Может, нам расстаться? Ты этого хочешь?
— Нет. Я говорю... я говорю, что я не могу выйти за тебя прямо сейчас. Вот и все. — Он слаб и эгоистичен, но мне не хотелось его потерять. — Давай забудем, что это вообще случилось. Давай вернемся в Нью-Йорк и к прежним отношениям.
Тео долго смотрел на меня, а затем кивнул и положил кольцо в карман.
— Однажды, Аня, ты будешь старой, такой же старой, как твоя бабушка и как моя бабуля. Ты будешь больна и тебе нужно будет положиться на кого-то кроме себя. Тогда-то ты почувствуешь сожаление о том, что послала подальше всех, кто пытался любить тебя. — Он протянул мне руку и помог подняться с земли. Я отряхнула платье от грязи, однако влажную почву так просто не отчистить.
XI
Я ПРАКТИЧЕСКИ ИДУ ПО СТОПАМ ОТЦА
Когда мне было двенадцать, я обсуждала со Скарлет, что произойдет, если мальчик (возможно, принц) предложит мне брак, и своим отказом я поставлю себя в неловкое положение.
— Он, наверное, исчезнет на следующий день, — сказала Скарлет. В любом случае, обсуждение подало мне ложную идею, что ничто не в силах передать мощь силу магического исчезновения. Разве это не лучший вариант? Да как мальчик мог подумывать остаться после того, как он предложил тебе свое сердце, а ты сказала: «Благодарю, но я бы предпочла другое». Если честно, я бы предпочла не иметь сердца вообще.
Когда мы вернулись в Нью-Йорк, я ожидала что такой гордец как Тео уедет или даже покинет страну. Конечно, это было бы непрактично – он жил в моей квартире, мы вместе вели бизнес. Отнюдь, мы стали жить так, как будто ничего не изменилось. Это было ужасно. Он не припоминал о предложении, хотя я чувствовала, что оно висит в воздухе над нами, как дождевая туча в августе. Быть может, он был терпелив. Быть может, он считал, что я передумаю. Меня так подмывало сказать ему: «Пожалуйста, друг мой, иди и будь свободным. Я освобождаю тебя. Я так много тебе задолжала и приношу одно лишь горе. Ты заслуживаешь большей любви, чем я могу тебе дать». Но я, наверное, была слишком трусливой.
Иногда его насмешки казались менее игривыми и более обидными, чем раньше. Однажды, когда мы спорили о минимальном объеме какао, требовавшемся в напиток, он сказал мне, что мое «уродливое сердце под стать волосам». В такие моменты я чувствовала, что мы были на грани последнего спора, который приведет нас к заключительному акту.