5. Византийское искусство
Архитектура была шедевром византийского художника, но вокруг нее или внутри нее была дюжина других искусств, в которых он достиг незабываемого совершенства. Он не заботился о круглой скульптуре; настроение эпохи предпочитало цвет линии; однако Прокопий превозносил скульпторов своего времени - предположительно, резчиков рельефов - как равных Фидию и Праксителю; на некоторых каменных саркофагах IV, V и VI веков человеческие фигуры высечены с почти эллинским изяществом, сдобренным азиатским изобилием орнамента. Резьба по слоновой кости была излюбленным искусством византийцев; они использовали ее для диптихов, триптихов, обложек книг, шкатулок, парфюмерных коробочек, статуэток, инкрустаций и сотни декоративных способов; в этом ремесле эллинские приемы сохранились без изменений, и лишь боги и герои превратились в Христа и святых. Кресло из слоновой кости епископа Максимиана в базилике Урсиана в Равенне (ок. 550 г.) - крупное достижение в малом искусстве.
В то время как на Дальнем Востоке в шестом веке экспериментировали с масляными красками,40 Византийская живопись придерживалась традиционных греческих методов: энкаустика - краски, выжигаемые на панелях из дерева, холста или льна; фреска - краски, смешанные с известью и нанесенные на влажную штукатурку; темпера - краски, смешанные с размерами или камедью, клеем и яичным белком и нанесенные на панели или на уже высохшую штукатурку. Византийские художники умели изображать расстояние и глубину, но обычно уклонялись от трудностей перспективы, заполняя задний план зданиями и ширмами. Портретов было много, но до наших дней дошли лишь немногие. Стены церквей украшались фресками; сохранившиеся фрагменты демонстрируют грубый реализм, бесформенные руки, низкорослые фигуры, обрюзгшие лица и невероятные прически.
Византийский художник преуспевал и наслаждался минутой; его дошедшие до нас шедевры живописи - это не фрески или панно, а миниатюры, которыми он буквально "осветил" - сделал яркими и красочными - издания своей эпохи.* Книги, будучи дорогими, украшались, как и другие драгоценные предметы. Миниатюрист сначала набрасывал эскиз на папирусе, пергаменте или пергаменте тонкой кистью или пером, накладывал фон, обычно золотой или голубой, заполнял его красками и украшал фон и границы изящными и тонкими формами. Сначала он просто разрабатывал начальную букву главы или страницы; иногда он создавал портрет автора; затем иллюстрировал текст рисунками; наконец, по мере совершенствования своего искусства он почти забывал о тексте и распускался в роскошном орнаменте, беря геометрический или цветочный мотив, или религиозный символ, и повторяя его в лабиринте вариаций, пока вся страница не становилась великолепием цвета и линии, а текст не казался вторжением из более грубого мира.
Иллюминирование рукописей практиковалось в фараоновском и птолемеевском Египте, а затем перешло в эллинистическую Грецию и Рим. В Ватикане хранится "Энеида", а в Амброзианской библиотеке в Милане - "Илиада", обе приписываются к четвертому веку и полностью классические по орнаменту. Переход от языческой миниатюры к христианской прослеживается в "Топографии христианской" Космы Индикоплевста (ок. 547 г.), который заслужил свое прозвище, отправившись в Индию, а славу - пытаясь доказать, что земля плоская. Самая древняя из сохранившихся религиозных миниатюр - "Бытие" V века, хранящаяся в Венской библиотеке; текст написан золотыми и серебряными буквами на двадцати четырех листах пурпурного пергамента; сорок восемь миниатюр, выполненных белым, зеленым, фиолетовым, красным и черным цветами, изображают историю человека от грехопадения Адама до смерти Иакова. Столь же прекрасны "Иешуа Ротулус" (Малый свиток Книги Иисуса Навина) в Ватикане и Книга Евангелий, иллюминированная монахом Рабулой в Месопотамии в 586 году. Из Месопотамии и Сирии пришли фигуры и символы, которые доминировали в иконографии, или живописи, византийского мира; повторяясь в тысяче форм в мелких искусствах, они стали стереотипными и условными и привнесли смертельную неизменность в византийское искусство.