Стол этот был старомоден и обширен. Его пространство в колоритном беспорядке занимали малопонятные для непосвященных предметы. Кратов знал: они здесь непросто, за каждым тянется свой шлейф событий и образов, у каждого есть своя история, и каждый нашептывает хозяину о чем-то для него исключительно важном.
По одну сторону видеала стоял антикварный письменный прибор из розового мрамора, с торчащим пером из крыла неведомой науке птицы и чернильницей под массивной медной крышкой. Чернильница, как доподлинно было известно Кратову, служила хранилищем для мелких трофеев. Не так давно, а возможно, и по сю пору, там соседствовали старинный оружейный патрон в стальной гильзе и «Узница Миров» – удивительная самосветящаяся жемчужина с морского побережья Сарагонды.
Патрон был обычной, хотя и редкой уже находкой из заросших бурьяном окопов под Старой Руссой, где Носов провел несколько отпускных сезонов, поднимаяиз земли незахороненные останки солдат Второй мировой войны («Тебе этого не понять, Кратов. Это нужно было сделать наконец. Мы подняли всех. Всех до единого! Они там лежали триста с лишним лет, одинокие, потерянные, давно забытые. Я знаю, что того света не существует, и не слишком по этому поводу огорчаюсь, но если бы он был, могу себе представить, какую обиду на нас, равнодушных неблагодарных ублюдков, они накопили… Но мы нашли всех. У нас же техника, селективная органическая интроскопия, прецизионная чувствительность – пятьсот метров… Там, где они лежали, сейчас просто земля, а не безымянная братская могила. А эти ребята наконец упокоились, как им и полагалось: с вечной славой и воинскими почестями…»). К патрону, кстати, прилагался и пистолет, такой же древний, но любовно вычищенный, отлаженный, в рабочем состоянии. Он был упрятан в дальнем конце кабинета, в сейфе за неодолимым шифром. Кратов однажды в шутку спросил, есть ли в сей диспозиции некий тайный смысл. «Разумеется, – ответил Носов. – Смысл есть всегда и во всем. Когда я чувствую, что весь мир на меня ополчился, и сознаю, что пора отсюда валить, рука сама тянется к патрону. Для того он, собственно, тут и соблюдается. Но еще нужно доковылять через весь кабинет до сейфа, да не напутать с шифром… все это требует времени и мобилизации мыслительного аппарата. И уж тут что одержит верх: лень-матушка или благоразумие…»