— Что?! Дик поперхнулся кофе, а три коричневых шарика, выскользнув изо рта и фляги, повисли в воздухе. – Он что, совсем?
— Конечно. Средняя степень дебильности – официальный диагноз.
— Но ведь таких не сажают… Не должны…
— За уголовку – нет. А это чистой воды политика. Да еще на родине Первомая – в Чикаго!
— Черт возьми! Везет же дуракам! Кучку презервативов где-то взял! Когда я был курсантов в Миннеаполисе, мы с Гарри и Уолтером их днем с огнем найти не могли, даже на черном рынке.
— У вас, кобелей, одно на уме. Я вот Даллас в жизни не забуду! Гостила там у родственников и встала в очередь за туалетной бумагой. У-уф! Почти пять часов выстояла. Продавали ее на пятом этаже супермаркета, очередь выстроилась по лестнице и заканчивалась на первом. И вот что интересно: в очереди за колбасой некоторые не выдерживают, уходят. За сыром – у кого сердце слабое, даже не становятся. А тут было два обморока и все равно никто не ушел. За мной стоял иностранный корреспондент – болгарский, кажется, — материал для репортажа собирал. Он сказал, что напишет в своей газете: «Американцы стоят за туалетной бумагой с таким упорством, словно все остальное у них уже есть…»
— Можно подумать, в вашем Чикаго за этим товаром очереди меньше.
— У нас ее просто никогда не бывает.
Раздался сигнал бортовой радиоточки.
— До чего дошел прогресс! Даже в космосе может слушать ежедневные новости. Хотя сегодня что-то не хочется…
Дик нахмурил брови:
— Не дури. Ты не знаешь, «черный ящик» записывает все происходящее. Что-что, а сводку новостей пропускать нельзя, это наказуемо…
Он включил динамик на полную громкость.
«Штат Оклахома третий год подряд удерживает переходящее Звездное Знамя за рекордные урожаи кукурузы. Сегодня с двухдневным рабочим визитом в штат прибыл председатель Ассоциации фермеров Аляски Джо Рассел. В частности, речь пойдет о перенятии оклахомского опыта в целях выращивания кукурузы на Аляске. Кстати, один молодой клондайкский композитор уже приступил к работе над маршем северных кукурузоводов. Начинается он так: «Полярный круг нам не преграда…»
«Власти штата Мичиган рассматривают проект строительства сети каналов для переброски вод Великих озер на юг, в частности, для орошения пустынных земель Аризоны. Авторы проекта уже представлены к Государственной премии…»
А спустя несколько минут голос диктора зазвенел металлом:
«Мы, народ Социалистических Соединенных Штатов, как один человек, приложим все усилия, чтобы в тисках экономической блокады задавить квебекский режим – последний оплот загнивающего капитализма на континенте…»
Дик и Джейн отлично знали, о чем речь: с тех пор как США осуществили аншлюс Канады, только непокорный Квебек, заручившись поддержкой Франции – да и всей Европы, — сохранил независимость. Его планомерно душили блокадой, но он держался.
— Когда уже с этим Квебеком решится вопрос, — вздохнула Джейн, — из-за него ничего французского не почитаешь и не посмотришь… Сразу подозревают в симпатиях к Квебеку. У одного нашего знакомого есть видеокассета «Граф Монте-Кристо», так он ее в сарае закопал. До лучших времен, говорит…
«Следующий раздел программы – вести из-за океана. Европейский капитализм медленно, но неуклонно приближается к краху. Вот последние сигналы бедствия с этого тонущего корабля…»
Диктор тоном трагического актера принялся читать сводку о количестве безработных и наркоманов в странах Европы. Когда дошел до Нидерландов, завывающие интонации усилились.
— Джейн, да кончай ты слушать эту муть, — нетерпеливо махнул рукой Дик. – Давай лучше займемся делом… Сама знаешь, что нас ждет, если не оправдаем доверия. Если партия сказала «надо»…
Она покорно кивнула.
… Дик кричал. Протяжно и надрывно, как раненый зверь. Джейн несколько раз хлестнула его по щекам, и он очнулся. Сел, обводя каюту полубезумным взглядом.