С фэнами всегда так. Тут они тебе и глотка лишнего в горло не впустят, а там им вселенную подавай.
Это я вам сказал только для того, чтобы вы меня правильно поняли, когда я с этими кубиками тоже перешёл на недоочищенную воду из-под кухонного крана.
А что? Вода из-под кухонного крана — она ничего!..
Ведь кубики прикупать самому мне в охотку, а безработица, скажу вам, опять же не тётка. Одним словом, приучился к воде.
На пиво уже и не тянет! Теперь ты меня хоть воблой по головешке моей остриженной наголо бей, хоть таранью по лбу околачивай. В общем, правильным я с тех пор мужиком стал! Раз не работаешь, решил, значит, пива не пей!..
А вот с кубиками у меня так просто не получилось. Зашла в голову блажь кубики покупать — ничем вышибить не могу: что ни день, а я у того продавца первый. А у самого у меня, верите ли, руки мелкой зыбью трясутся! А казалось бы — блажь. Так ведь все как-то блажат.
Нам, земным, что не блажить, то не жить!
День покупаю, два... На пятый день стоит у меня на полочке пять совершенно одинаковых кубиков — и по цвету, и по плотности, и по запаху.
В чём же, думаю, здесь закавыка? Ведь чувствую, что продавец кубиков не мухлюет, и как-то вчерашние кубики от сегодняшних разделяет, а позавчерашние впрямь во все глаза стережёт, чтобы к кому-нибудь случайно даром не приспособился. Значит, имеет в том свой собственный интерес, следит за различием...
Правда, всех отличий только в окраске. По одной грани, но и тут посвященный в школьный курс физики не шибко запутается— всё та же извечная нью-тоновская спектрограмма: — Каждый Охотник Желает Знать Где Сидит Фазан — оранжевый кубик за красным, жёлтый за оранжевым, зелёный за жёл-тым, голубой за зелёным.
Доходит дело до фиолетового.
У продавца кубиков всё как положено — во вчерашних кубиках синие, в позавчерашних - голубые стоят. А у ног самого продавца окрестная ребятня тесно трётся!
Вертятся неугомоныши, спорят, азартно заключают пари, — что в итоге из всей этой затеи получится. Одни говорят: — “Сникерсы”, другие перебивают их: — “Баунти”, третьи — очень хитро молчат, а сами выжидают, вдруг продавец кубиков проговорится. У каждого продавца своя "буржуинская тайна".
Похоже, что вся окрестная ребятня во всей этой распродаже какую-то скрытую от посторонних глаз хитрость почувствовала. У современных детишек особый нюх на всяческие уличные презентации...
Один парнишка просто волоком тащит мать:
— Мамочка, купи синий кубик! У меня одного только его и нет, понимаешь?
Мать упрямится. Она обладает стройными ногами, холёным лицом, дорогим макияжем и присущим торговым горожанкам зычным призывным голосом. Такой голос во вселенной не валяется. Тот ещё голосок! Куют такие голосища трубные ангелы до поры мифического Армагеддона.
Армагеддон-то ещё когда, а такой голосок способен и троллейбус на ходу приструнить. В треть голоса рявкнет, — и штанги с проводов сами слетят...
— Мама, а вы купите кубик мальчику, не обижайте ребёнка, — советует эдакой женщине продавец.
Не приходилось, видно, ему до сих пор выступать в роли живого громоотвода. Но на сей раз пришлось. У торговцев солениями полопались трехлитровые банки:
— Вы тому вон лысому очкарику свои гнилушные кубики продавайте. Давно я вас заметила! Вы хоть жулик при деле, а этот у вас вроде как подставное лицо. Да цена этим кубикам — пфу, не сказать! — и, круто перекачивая под собою две свои ярко несущие консоли, она как-то победно уводит вовсю канючащего пацана прочь, несмотря на явное поражение сына в глазах дворовой каникулярной общественности. Вослед уходящим доносится свист презрения. Это так каникулярная общественность выражает своё явное недовольство…
На следующий день у раскладки с кубиками — ажиотаж!.. Видно, кто-то на ночь, так как и я, а кто-то совершенно случайно выставил кубики в требуемой цветовой последовательности, и к утру у кого что получилось. Уж кто и как строил эти кубики либо один на другой, либо цепочкой рядышком, либо и вовсе по иному принципу, но – Каждый Охотник Желает Знать Где Сидит Фазан – однозначно сработало.
И, похоже, что у многих счастливцев получилось то же, что и поутру у меня: семь разноцветных по одной грани кубиков срослись за ночь в единственный — белый. Но дальше, у кого для чего.