В беседе Филиппа Сергеевича с бывшим связистом и военным журналистом Николаем Шестаковым прозвучало: «… В сентябре 1918 года вступил в партию большевиков, а затем в этом же году добровольно пошел на службу на Балтийский флот». В конце концов, мы не следователи НКВД, а Филипп Сергеевич не наш подследственный, чтобы подлавливать его на противоречивых показаниях, тем не менее, год вступления в партию, и год начала действительной воинской службы – это серьезно. Быть может, мы не знаем всей специфики учета похождения службы в 20-е годы, и вольнонаемная служба на вспомогательных судах флота, в связи военным периодом, засчитывалась в срок действительной военной службы? Что касается партийного стажа, то из анализа последующих событий в жизни адмирала, следует считать, что в сентябре 1918 года он стал кандидатом в члены ВКП(б)…»
Возвращаемся к послужному списку Филиппа Сергеевича:
«…После окончания курсов в течение четырех лет находился на партийной работе: сначала в морском отделе Политуправления РККА, затем – в политотделе Северной военной флотилии…».
Реальные сроки «службы» Филиппа Сергеевича в Морском отделе Политуправления РККА мы уже без труда вычислили – они не превышали двух месяцев. Теперь по службе Филиппа Сергеевича в Архангельске.
По информации Риммы Филипповны ее отец являлся начальником политотдела УБЕКО – Управления безопасности кораблевождения Северного моря. Эта информация вызывает некоторое сомнение, по крайней мере, документально подтверждается лишь должность начальника сектора пропаганды и агитации политотдела. В то «шальное» время явление, когда на должности ответственных политработников назначали бывших малограмотных матросов-коммунистов – это было типичным явлением. Интересно, на какой должности юный коммунист Иванов «отметился» в течение двух месяцев в политуправлении РККА? Не иначе как инспектором политуправления? Судя по всему, перед Филиппом Сергеевичем открывалась широчайшая перспектива карьеры политработника. Показателем высокой идейности батальонного комиссара (смотри нашивки на рукавах кителя на фотографии 1924 года – Б.Н.) Филиппа Иванова стала в 1924 году смена фамилии на Октябрьский.
В России первых лет советской диктатуры с ее прожидовленной верхушкой власти человеку, готовящему себя к великому поприщу, стало неуютно носить такую «старорежимную» фамилию – Иванов!!?
Смена фамилии – явление редкое и непростое. В свое время я знал еще одного комиссара – заместителя командира БПК «Исаков», капитана 2 ранга Загубисало. Грамотный политработник, (кстати, из корабельных механиков) заботливый воспитатель… Его планировали назначить на должность заместителя командира 170-й бригады при условии, что он… сменит фамилию. Казалось бы, чего проще, если командование настоятельно «…рекомендует». У моего батюшки в период командования им дивизионом морских тральщиков был неплохой заместитель по политической части с фамилией – Дуля… Одновременно с представлением на очередное звание – «капитана 3 ранга», капитан-лейтенант Николай Дуля взял себе звучную фамилию – Громов… Быть может, у политработников это было профессиональной традицией? Что там Громов, среди этой падкой на показушные эффекты братии часто встречалась фамилия Вилор – Владимир Ильич Ленин – организатор революции.
Но тот же Загубисало, происходивший из старинного кубанского казачьего рода, знавший и гордившийся своей родословной, очень переживал, делая выбор между карьерой и уважительным отношением к исторической памяти своих предков… Как видим, подобные человеческие чувства были чужды Филиппу Иванову, решившему таким своеобразным способом выразить свою безграничную преданность партии большевиков и ее вождю…
Тихий провинциальный Архангельск, разоренный и несколько пришибленный вихрями гражданской войны. Совсем рядом уже получившие печальную известность «Соловки». Но и Архангельск в те годы активно использовался как место ссылки лиц, не принявших советскую власть фракционеров различного рода и штрафников. Посмотрите на фотографию, запечатлевшую работников политотдела Управления Безопасности кораблевождения Северного моря. В центре сидит мужчина, всем своим видом напоминающий провинциального сутенера, или администратора гей-клуба. Эти усики, жидкая бородка, эти сложенные на коленях холеные руки… Да и форма на нем смотрится как на актере провинциального самодеятельного театра. Посмотрите на его обувь. Лакированные штиблеты в виде калошек с ремешком по щиколотке. Он подтянул брючины, выставив свою модельную обувь напоказ, чтобы мы ее оценили. И мы вполне оценили и столь элегантную обувь и ее хозяина. Судя по внешним признакам и почетному месту на фотографии – это столичный «визитер» из Главного политуправления. Нашивки на рукавах его кителя соответствуют полковому комиссару.
Начальник политотдела в светлом хлопчатобумажном кителе сидит от него по правую руку. Это тоже – элемент ритуала. По правую руку начальника сидит его заместитель. У начальника на рукавах нашивки старшего батальонного комиссара, у заместителя – батальонного комиссара. Крайний слева – развалился по домашнему на стуле, навалившись на фортепиано и подперев рукой щеку, ну, прямо, «Сократ» с внешностью боцмана портового угольного буксира. Крайний справа сидит, откинувшись на спинку стула, молодой мужчина в бушлате. На лице его читается значительность и глубокая озабоченность. Он единственный из всех присутствующих смотрит в сторону от объектива фотоаппарата, подчеркивая этим, что вынужден был ради фотографирования оторваться от столь важного дела, что не посчитал даже возможным снять бушлат. Люди, стоящие во втором ряду: это рядовые исполнители: заведующий канцелярией, заведующий секретной частью, представитель особого отдела, командир разъездного катера, комендант, секретарь-машинистка, водитель автомашины. Кстати, стоит обратить особое внимание на секретаря-машинистку – вот и Филипп Сергеевич, похоже, обратил на нее пристальное внимание.
Теперь смотрим на групповую фотографию, сделанную в том же 1924 году по случаю захода в Архангельск учебных кораблей «Аврора» и «Комсомол». Чуть возвышаясь на палубном помосте, стоят советские и партийные руководители края. В центре снимка начальник ВМУЗов В.М. Орлов, возглавлявший поход учебных кораблей. Кстати, посмотрите, сколько в задних рядах позирующих на фотографии типичных «шариковых», и насколько благородно смотрится В.Н. Чичагов. Он с нашивками, соответствующими вице-адмиралу, четвертый слева. Крайний слева – Филипп Сергеевич Иванов, еще не ставший Октябрьским. Он нервно поправляет галстук, сосредоточенно смотрит в глазок объектива. Этот молодой человек хорошо знает «свое» место в присутствии руководителей высокого ранга. Видимо, способность перевоплощаться в зависимости от ситуации присуща с молодости Филиппу Сергеевичу. В этой связи любопытно упоминание Риммы Филипповны о том, что, служа в Архангельске, Филипп Сергеевич принимал участие в постановке небольших пьес в драмкружке клуба «Спартак». Похоже, до конца не реализованный талант актера проявлялся в Филиппе Сергеевиче всю жизнь. В декабре 1924 года Филипп Иванов сменил фамилию. Свое решение он пояснил так: «Я решил, родившись в октябре 1899 года, снова рожденный октябрем 1917 года, сменить фамилию Иванова на Октябрьского…».
Вспоминая об этом периоде, Римма Филипповна именует отца «руководителем политотдела». Судя по скромному месту на коллективной фотографии, Филипп Сергеевич не был даже в числе заместителей начальника политотдела. А «детские» воспоминания Риммы Филипповны, видимо, связаны с особой значимостью той роли, что придавал себе Филипп Иванов, служа в политотделе. Не стоит забывать о том, что в политотдел Северной флотилии Филипп Сергеевич прибыл с ответственной должности в морском отделе политуправления РККА, где в 1921-1923 годах шла активная «ротация» кадров. В чем была причина перевода Филиппа Сергеевича из Москвы в Архангельск, мы, наверное, никогда не узнаем, если даже дочь его не посчитала нужным уточнить этот факт. Очевиден лишь тот факт, что служба в ГПУ РККА способствовала завязыванию на самом высшем уровне тех служебных и дружеских контактов, которые у политработников всех времен значили больше, чем вера в торжество мировой революции.