Исчерпывающую информацию по исследуемому нами вопросу мог бы дать заместитель начальника артиллерийского отдела, заведующий боепитанием флотской и береговой артиллерии полковник Е.П. Донец. По сценарию драмы «Оборона Севастополя», полковник Донец не должен был остаться в живых; и он не нарушил сценария. Когда немцы приблизились к штольням, и судьба арсенала флота была уже предрешена, Донец был послан в Сухарную балку для организации вывоза боезапаса и последующего подрыва штолен. В течение двух последних дней перед взрывом штолен героический гарнизон арсенала отбивал атаки немецкой пехоты, усиленной танками и артиллерией, а по ночам катерами и шлюпками переправляли боезапас на Южную сторону, в основном, в Инкерманские штольни. Старались вывести, прежде всего, 76-мм боезапас. Более 60 тонн боезапаса было вывезено и складировано в потернах бывшей 10-й батареи в Мартыновой бухте, на бывшей 23-й батарее (в районе современного парка Победы) и на бывшей 19-й батарее – напротив нынешнего Автобата. Боезапас для артиллерии Приморской армии перевозился в штольни Лабораторной балки.
Казалось, что теперь мешало теперь, поднакопив боезапас, организовать жесткую оборону на Сапун-горе и вдоль скал, нависающих над Северной бухтой?
К проблемам последних дней обороны мы вернемся в свое время, пока же мы подытожим данные по проблемам с боезапасом. По отчетам Артуправления ВМФ до 1960 года на складах оставались сотни тысяч 76-мм снарядов для полевой артиллерии, изготовленных в 1914–1917 гг., и теперь уже подлежащих утилизации. А вот у защитников Севастополя к началу июня их почти не осталось!
Отдельно стоит остановиться на обеспечении боеприпасами 305-мм батарей, составляющим основу береговой обороны базы.
Батарея № 30 с 1 ноября 1941 г. по 17 июня 1942 г. выпустила по врагу 1243 снаряда. Около 1000 снарядов выпустила батарея № 35. Наконец, 853 305-мм снаряда выпустил линкор «Парижская коммуна». Перед войной на кораблях, береговых батареях и складах имелось 305/52-мм снарядов: 9670 фугасных, 4108 бронебойных, 1440 дальнобойных обр. 1928 г. и 441 шрапнельных. В ходе войны от промышленности поступило 305/52-мм. снарядов: в 1941 г. – 1020 шт., в 1942 г. – 1674 шт., а всего до конца войны – 6186 шт. Итого, по текущему учету прошло 21 845 снарядов, а всего за войну было израсходовано только 4511 снарядов, то есть 20,6%!
Таким образом, снарядов было предостаточно. Кроме основного вида 305 мм. боезапаса, для десяти устаревших 305/40-мм береговых орудий на Дальнем Востоке к 22 июня 1941 г. имелось 4283 снаряда, которые вполне подходили к 305/52-мм орудиям батарей № 30, № 35 и линкора «Парижская Коммуна». Из них 464 дальнобойных снаряда образца 1928 г. хранились сравнительно рядом – на центральных складах.
Имелось еще 8,5 тысяч 305-мм гаубичных снарядов, хранившихся на складах РККА. Тридцать 305-мм гаубиц обр. 1915 г., состоявших на вооружении РККА, с начала 1941 г. до июня 1944 г. находились на хранении в Орловском военном округе.
В конце 20-х годов в ходе опытных стрельб была доказана полная взаимозаменяемость 305-мм морских и гаубичных снарядов армейской артиллерии, разница была лишь в дальности стрельбы.
До сих пор считалось, что к концу боев за Севастополь в хранилищах главной базы отсутствовал боезапас для 305-мм орудий. В ноябре 2011 года по программе РЭН ТВ был показан сюжет, снятый во взорванных штольнях телеведущим Андреем И. Пробираясь между обломками скал, ведущий программы комментировал свои находки, среди которых явно просматривались 305-мм снаряды, что дает основание предполагать, что аналогичных снарядов в штольне до ее подрыва был не один десяток. Значит, причина «дефицита» снарядов 305-мм калибра еще и в отсутствии должной организации и учета отдельных видов боезапаса.
В Отчете также отмечалось: «…к началу третьего штурма Севастополя СОР имел меньше 2,5 боекомплекта снарядов крупного калибра, меньше 3-х боекомплектов снарядов среднего калибра, меньше 6 боекомплектов мелкого калибра и около одного боекомплекта мин, что совершенно недопустимо. В то же время период длинных зимних ночей не был использован для подвоза при еще слабой блокаде Севастополя» (Буденный С.М. Отчет в ГШ РККА, Отд. ЦВМА, Ф. 83, Д. 488).
Кроме уже неоднократно приведенных мной выдержек из отчета, подписанного С.М. Буденным, был еще один отчет: «…по причинам оставления Севастополя», написанный в 1946 году. Этот отчет бывшим руководителям обороны Севастополя составлять было значительно сложнее, потому как были захвачены немецкие военные архивы, из плена стали возвращаться чудом уцелевшие защитники Севастополя, которые не считали нужным что-либо скрывать от следователей СМЕРШ и НКВД… Пришло время всерьез поволноваться адмиралу Ф.С. Октябрьскому, генералу армии Петрову, генерал-лейтенантам Хренову и Моргунову, вице-адмиралу Кулакову.
Вопрос стоял конкретный, почему не удалось удержать Севастополь?
Поскольку, одним из традиционных оправданий была нехватка боезапаса для полевой и береговой артиллерии, требовалось привести конкретные факты, цифры и дать соответствующие объяснения. Ознакомимся с отдельными фрагментами отчета.
«…Артиллерия Приморской армии перед третьим штурмом была обеспечена боеприпасами следующим образом:
Орудия калибра 122-152 мм – 2-3 боекомплекта (60-90 снарядов на орудие);
Орудия калибра 75-85 мм – 2,5-3 боекомплекта (200-300 снарядов на орудие);
Орудия калибра 45 мм – до 6 боекомплектов (900 снарядов на орудие);
Минометы калибра 82 мм – немногим более одного боекомплекта;
Минометы калибра 50 мм – 2 боекомплекта».
Действительно, обеспеченность боеприпасом артиллерии Приморской армии была слабая, но не катастрофическая.
В боевом Уставе артиллерии РККА имеются нормы запасов боеприпасов в зависимости от задач и ситуации. Ситуация обеспечения изолированного плацдарма, окруженного вражеской армией, имеющей мощнейшую группировку артиллерии с практически неограниченным запасом снарядов, требовала особого подхода и особого решения. Ни того, ни другого на практике руководства артиллерией армии со стороны командующего артиллерией полковника Рыжи не просматривается.
Морские же орудия зачастую имели даже избыточный боезапас, достаточный для полного расстрела каналов стволов. Так орудие калибра 180 мм (восстановленное учебное орудие) во дворе Лазаревских казарм имело боезапас, превышающий нормы износа ствола.
В отчете просматриваются явные подтасовки фактов, рассчитанные, прежде всего, на людей, далеких от проблем эксплуатации дальнобойной крупнокалиберной артиллерии. Так, по утверждению П.А. Моргунова 305-мм орудия батарей № 30 и 35 имели боезапас, достаточный для полного расстрела стволов. Фактически расчет делался из предположения стрельбы орудий на полную дальность, что практиковалось на этих батареях крайне редко. Реально эти орудия стреляли уменьшенным зарядом по целям, расположенным сравнительно недалеко, и в этом случае ресурс их увеличивался вдвое. Сопоставив количество выстрелов 305-мм орудий, дальность стрельбы и ресурс стволов можно уверенно сказать, что орудия 35-й батареи на момент подрыва имели износ в 75%. То есть, батарея могла еще произвести 50 выстрелов каждым стволом полным зарядом, и более 100 выстрелов уменьшенным. То есть, 305-мм орудия 30-й и 35-й батарей (принимая во внимание даже повреждения отдельных стволов) могли выпустить еще не менее 350 снарядов по противнику. Могли, если бы эти снаряды имелись в наличии…
Хорошо представляя себе значение 30-й и 35-й батарей в системе артиллерийской обороны Севастополя не сложно промоделировать запас живучести основного и главное – рубежа прикрытия эвакуации…