Из уст Сталина прозвучала казавшаяся несколько загадочной фраза о будущем побежденного третьего рейха: «Нет никаких мер, которые могли бы исключить возможность объединения Германии». В данном случае он тоже набрасывал контуры послевоенной Европы. Хотя в беседе с Миколайчиком Сталин и говорил, что коммунизм подходит немцам как корове седло, однако единую Германию мыслил как союзника СССР — и не обязательно на базе марксистской доктрины.
Несколько обескуражил он Черчилля заявлением о необходимости расстрела после победы 50 тыс. германских офицеров. Когда возмущенный британский премьер покинул зал заседаний, Сталин и Молотов поторопились догнать его и заверить, что это была только шутка. От Рузвельта при этом протеста не поступило. Естественно, президент морально не одобрял варварскую идею Сталина, но спорить не хотел, считая высказывание метафорической запальчивостью. Правда, его попытка свести все к шутке — надо-де расстрелять не 50, а 49 тыс. офицеров, — не удалась.
Острейший диспут разгорелся по вопросу о сроке открытия второго фронта на севере Франции. Крайнее раздражение Сталина, настаивавшего на сроке 10— 20 мая 1944 г., видимо, объяснялось неприятными для него сведениями о содержании бесед Рузвельта и Черчилля в августе 1943 г. на встрече в Квебеке. Там они согласились, что разработка атомного проекта должна вестись и с целью иметь противовес против СССР, а не только против Германии и Японии.
Нетерпение мешало Сталину признать логику английской) премьера относительно серьезных технических сложностей операции «Оверлорд». Правда, чтобы подсластить пилюлю, Сталин даже заметил как-то: организаторский гений и материальное изобилие США и Британии преодолеют любые трудности. Между тем по опыту войны он знал, как невероятно трудна высадка десанта большой численности. Возьмем для примера одну
267
из крупнейших советских десантных операций — Кер-ченско-Эльтингенскую (31 октября— 11 декабря 1943 г.), которая далека по масштабам от «Оверлорда». В ней из-за нехватки плавсредств не удалось переправить на плацдарм севернее Керчи ни одной части 18-й армии, поэтому 20 ноября их перебросили для выполнения иной задачи. Высадившуюся 318-ю стрелковую дивизию немцы окружили, а батальоны 56-й армии в силу неудачно складывавшейся ситуации вывезли из района десантирования корабли Азовской флотилии.
Решение о борьбе союзников до решительного поражения Германии и ее безоговорочной капитуляции не оставило Гитлеру никаких шансов на сепаратный мир с кем-либо из противников. Одновременно данная формула означала крайнее ожесточение борьбы, особенно со стороны вермахта, а это продлевало войну и страдания народов. Напрасно германский посол в Стокгольме Г. Том-зен сообщал о надеждах на взаимопонимание с Англией и США перед лицом большевистской опасности для Европы — он жил в мире несбыточных иллюзий. Формула «безоговорочной капитуляции», предложенная впервые Рузвельтом 26 января 1943 г., означала не военную, а государственно-политическую капитуляцию — и не только Германии, но также Италии и Японии. Впервые на практике она была применена в период гражданской войны в США 1861—1865 гг., ее реализации требовали В. Ленин и Ф. Франко, а также Гитлер при покорении Польши. Некоторые круги в США требовали безоговорочной капитуляции Германии еще в 1918 году. Однако тогда командование англо-французскими армиями, опасаясь роста сопротивления немцев, не допустило этого.
В принципе США и Британия должны были выполнять решение, зафиксированное в августе 1941 г. в Атлантической хартии: окончательное уничтожение нацистской тирании, а вовсе не полная ликвидация государственного суверенитета Германии. Характерно, что против «формулы Рузвельта» выступал и главнокомандующий англо-американскими войсками в Европе, будущий президент США Д Эйзенхауэр.
Сталин и Рузвельт торпедировали в Тегеране предложение английского премьера о создании Дунайской федерации в составе Южной Германии, Венгрии и Австрии. Еще 28 января 1943 г. президент США. игнорируя мнение экспертов госдепартамента, предложил план раздела Германии на пять самоуправляющихся частей и две территории под эгидой ООН. Между тем американские специалисты хотели так расположить зоны оккупации, чтобы все они сходились в соответственно разделенном на секторы Берлине (принцип разрезания торта). В Тегеране Рузвельт предложил свой проект, поддержанный Сталиным.
Позднее президент США отверг высказанную Черчиллем идею смешанного расположения оккупационных войск по всей территории Германии. Для Сталина она казалась особенно опасной из-за неизбежных контактов Красной Армии с союзническими частями, что грозило заражением их «буржуазным потребительством».
Своеобразно разрешился на конференции вопрос о возможной коммунизации Восгочной Европы, о чем неоднократно предупреждал Рузвельта У. Буллит. В отличие от него, министр иностранных дел Британии А. Иден, видимо, смирился с такой перспективой, ибо в марте 1943 г. на вопрос президента об этом ответил, словно Соломон: лучше действовать в унисон со Сталиным, нежели против. Сталин же на прямой вопрос о будущих намерениях СССР обошелся иронией: после октября 1917 г. устанавливать коммунистические режимы в Европе, как известно, было не просто. На обеде он, улыбаясь в усы, несколько «уточнил» ответ: говорить о будущей политике СССР на территории Восточной Европы преждевременно, наступит время — и мы скажем. По крайней мере он не лукавил, ибо в январе 1945-го Рузвельт с сожалением заявил группе сенаторов: «Русские властвуют в Восточной Европе».
В Тегеране было также решено: Греция и Турция будут сферами влияния США и Великобритании, а Болгария, Югославия, Румыния перейдут под контроль СССР.
Нельзя не отметить, что успеху Тегеранской конференции (для союзников наиболее важным являлось согласие Сталина вступить в войну с Японией после разгрома Германии) во многом способствовал <|>акт юридического роспуска Коминтерна. А ведь с начала 1943-го его деятели, ободренные победой под Сталинградом, активизировали свою деятельность, несмотря на острую нехватку валютных средств. 25 руководящих членов исполкома Коминтерна б мая 1943 г. получили задание в течение 10 дней подготовить директивы по ведению радиопропаганды. Однако через два дня Молотов вызвал Г. Димитрова и Д. Мануильского в Кремль и сообщил им решение Сталина о роспуске Коминтерна. Речь шла не только о ликвидации аппарата самого Коминтерна, но и о судьбе -заграничных бюро 10 иностранных компартий, находившихся в Москве. Чтобы придать решению элемент коллективизма, Сталин на совещании в Кремле в ночь на 20 мая настоял: в проект постановления президиума исполкома Коминтерна включить пункт о возбуждении данного вопроса рядом секций, хотя ни одна из них даже не заикалась о ликвидации Коммунистического Интернационала.
Он вовремя почувствовал напряжение, возникшее в отношениях между членами «большой тройки», особенно после того, как СССР отозвал своих послов из Лондона и Вашингтона, разорвал связи с правительством В. Сикорского. В марте 1943 г. Сталин отклонил предложение США о посредничестве между Финляндией и СССР с целью выведения финнов из войны. Затем в связи с подготовкой вторжения на Сицилию американцы приостановили отправку грузов для Красной Армии на Севере. Кроме того, возникшие у Черчилля планы создания после войны Европейского регионального совета (нечто вроде Соединенных Штатов Европы) требовали сотрудничества с Рузвельтом, недолюбливавшим Британию из-за ее колониального статуса. Необходимо было убрать орган, нацеленный в своей программе на мировую революцию. 22 мая 1943 г. в «Правде» появился проект постановления о роспуске Коминтерна. Сталин надеялся, что это поможет также преодолеть идиосинкразию многих антифашистов, не желавших сотрудничать с коммунистами в силу наличия Коминтерна.