Стремясь отодвинуть Г. К. Жукова на задний план, Сталин использовал против него конкретный обличительный материал. С опорой на признания опального маршала он понизил его в июне 1946 г. до должности командующего Одесским, а с февраля 1948-го — Уральским военным округом. Справедливости ради скажем, что «маршал Жора», как называли Жукова одесситы, очень быстро привел в трепет местную уголовную шпа-
ну своими крутыми, хотя и далекими от законности, мерами.
В объяснительной от 12 января 1948 г. Жуков писал: находясь в Германии до мая 1946 г., приобрел там 270 шкурок норки (на самом деле больше. —Л. Р., В. С.), обезьяны, искусственного котика, 1100 м различных тканей. Из опустевших особняков и замков для него были отобраны картины, ковры, гобелены и отправлены большей частью на его подмосковную дачу. Туда же вывезли и подаренные Жукову сослуживцами 8 великолепных люстр, а также 3 люстры, купленные им для дочерей. К семи имевшимся у него охотничьим ружьям он добавил еще более десяти немецких, причем антикварной ценности. Завершая признание, Г. Жуков писал: «Я даю крепкую клятву большевика не допускать подобных ошибок и глупостей».
Маршал, впрочем, не указал, что при обысках на его даче в Рублево и квартиры в Москве 5 января 1948 г. в 51 ящике внушительных размеров были найдены 44 ковра и гобелена, 60 картин, 7 контейнеров с позолоченной и фарфоровой посудой, многие километры великолепных тканей. Вообще на даче бывшего заместителя Верховного почти все вещи оказались немецкого производства. кроме дорожек у входа на дачу. Немудрено: в один из «заходов» Г. Жуков отправил 7 вагонов с награбленным имуществом! Впрочем, только элита НКГБ забрала для своих нужд 51 эшелон трофеев; «не зевали» такие генералы, как И. А. Серов, А. М. Сиднев, Г. А. Бежанов,
С. А. Кленов и иже с ними. Так что Сталин на деле спасал Жукова, иначе арестованные генералы его «сдали» бы.
Заметим, что к весне 1945 г. честолюбие Г. К. Жукова приближалось к апогею, а обращение с подчиненными не выдерживало никакой критики. Если осенью 1941-го он не считал зазорным заявить по телефону: «Что ни дурак, то выпускник академии», то в мае 1945-го подал при встрече командиру 90-й стрелковой дивизии Н. Г. Ля-
щенко два пальца, а на охоте удосужился сравнивать его с охотничьим псом.
Окружению Г. Жукова было хорошо известно, что он предпочитает не обращение «товарищ маршал», а другое — «товарищ заместитель Верховного Главнокомандующего». Не красили его и пышные застолья на острове Рюген, куда Г. Жуков, К. Телегин, П. Ротмистров и другие прибывали в сопровождении законных или «походно-полевых жен», поваров, кухни, с непременными ящиками коньяка «Наполеон»...
При обыске у командира 2-го гвардейского кавалерийского корпуса В. Крюкова и на квартире у бывшей няньки А. А. Руслановой-Крюковой-Лейкиной — некой Егоровой было изъято 208 бриллиантов, а также изумруды, сапфиры, рубины, жемчуг, платиновые, золотые и серебряные изделия, 132 картины крупнейших русских живописцев. У семейства были две дачи, три квартиры, четыре автомобиля, антикварная мебель, многие километры тканей, сотни шкурок соболя и каракуля, рояли, аккордеоны, радиоприемники, редчайшие сервизы.
Выдвиженец и сослуживец Г. Жукова генерал-лейтенант В. Крюков, содержавший при своем госпитале настоящий бордель, награждал членов этого веселого коллектива боевыми орденами. Из Германии он вез домой на родину все — от мехов, тканей и ковров до зубных щеток, унитазов и водопроводных кранов. Золотую Звезду Героя и многие ордена получил по личному указанию Г. Жукова.
У К. Ф. Телегина было конфисковано 16 кг серебряных изделий, 218 дорогих отрезов тканей, 21 охотничье ружье, много антиквариата из фарфора и фаянса, а также меха, французские и фламандские гобелены XVII— XVIII вв., стильную мебель и другие вещи.
Разумеется, в процессе расследования допускались привычные для тех лет злоупотребления. Арестовали
сестру В. Крюкова, ожидавшую в больнице вторую онкологическую операцию, в Одесском военном округе задержали 20-летнего племянника — рядового Красной Армии. Нелепо выглядели обвинения генерала и его супруги-певицы в антисоветизме и подрывной деятельности против партии и правительства. Столь же одиозны были и подозрения относительно чрезмерно теплых отношений Г. Жукова с Д. Эйзенхауэром. Но с точки зрения большевистской логики факт отправки 5-звездному генералу шкуры белого медведя, а в марте 1946 г. — набора деликатесов для Г. Жукова не мог не выйти боком. Если Д. Эйзенхауэр только гневался на распространяемые сплетни о его интимной связи с 32-летней ирландкой К. Саммерсби (чего в действительности не было), то Г. Жуков признался в грехе прелюбодеяния с некой 3. И. Конечно же, для дополнительного обвинения в моральном разложении этого оказалось достаточно, хотя аналогичных случаев на фронте никто не замечал.
...До осени 1944-го из СССР в Германию было вывезено более 5 млн граждан. 4 октября 1944 г. глава Управления уполномоченного Совнаркома по делам репатриации генерал-полковник Ф. И. Голиков получил четкий приказ: всех вернуть на родину. Хотя его сотрудники истово уверяли бывших рабов рейха, что их примут в Советском Союзе как желанных сыновей и дочерей, но веры в такую моральную филантропию у многих не было. Репатрианты более доверяли лозунгу: «Родина ждет вас, сволочи!» Женщины, которые имели родившихся в рейхе детей, часто топили их или подбрасывали местным жителям, чтобы избегнуть в родных местах насмешек и моральных травм.
Из находившихся на западе Германии советских граждан лишь 15 % желали вернуться на родину, такое же количество твердо решило игнорировать приглашение, остальные колебались. 10 мая 1945 г. НКВД получил за-
дание создать 100 лагерей по 60 тыс. мест для помещения в них репатриантов. До 10 декабря в «телятниках» — но 40 человек в каждом удалось вывезти в СССР 2 033 146 человек. В дальнейшем этот процесс продолжался, но к 1 марта 1952 г. так и не удалось возвратить 451 561 советского гражданина. Деятельность созданного в 1955 г. комитета «За возвращение на Родину» результатов не принесла — отказники предпочли демагогическим обещаниям жизнь вне границ советского рая.
Из лагерей у г. Линца в мае—июне 1945 г. англичане выслали в СССР казаков, воевавших на стороне Германии: 35 генералов, 5720 офицеров, 165 тыс. рядовых и членов семей. Процесс депортации сопровождался душераздирающими сценами, самоубийствами многих семей. На одном из допросов в Москве 76-летний генерал Н. Н. Краснов убежденно заявил: победа над Гитлером достигнута усилиями народов Советского Союза, а вовсе не является заслугой Сталина.
Выдача граждан СССР имела место в Великобритании, США, Финляндии. Только крошечное княжество Лихтенштейн отказалось от такого шага. Более того, находившимся там бывшим советским военнопленным были выданы необходимые средства для проезда в Аргентину.
Трагическая судьба ожидала 300 тыс. беженцев из Югославии, которых передали представителям И. Броз Тито под Бляйбургом. Гораздо худшую кончину приняли в монастыре Широкого Брега 28 профессоров-франци-сканцев: они были облиты партизанам и-сербам и бензином и заживо сожжены.
Победители делят сферы влияния
...На союзнической конференции в Потсдаме (17 июля — 2 августа 1945 г.) по большинству обсуждавшихся вопросов победу торжествовал Сталин. Ему очень хоте-
лось, чтобы заседания проходили в Берлине, но из-за страшных разрушений в городе эту мысль пришлось оставить.
К лету 1945-го разногласия в антигитлеровской коалиции обострились, хотя до разрыва еще оставалось сравнительно далеко. Но руководителям Запада, хорошо знавшим историю формирования просоветских правительств в Болгарии, Венгрии, Румынии, все больше становились ясны непомерные политические аппетиты Сталина. К тому времени он уже не вспоминал свое обещание, данное 6 ноября 1941 г.: «У нас нет и не может быть таких целей войны, как навязывание своей воли и своего режима славянским и другим порабощенным народам Европы, ждущим от нас помощи. Наша цель состоит в том, чтобы... предоставить им вполне свободно устроиться на своей земле так, как они хотят. Никакого вмешательства во внутренние дела других народов!»