Нарисованная Мошковым картина не вселяет оптимизма. Тем более что и вторая половина железного века — с 1962 г. — вместо подъема сулит «сплошной упадок». Мошков так описывает его характерные черты:
«Его сущность состоит в постепенном ослаблении всех уз, связывающих между собой членов государства, и в стремлении его разложить на составные элементы». Прежде всего исчезает любовь к правительству, за ней — любовь к родине, затем — к своим согражданам и, наконец, утрачивается даже привязанность к членам своей семьи.
Но если бы все ограничивалось лишь утратой любви к органам власти и холодностью в родственных отношениях! Не будучи марксистом, Мошков тем не менее далее рисует типичную картину действия закона отрицания:
«В порядке постепенности беззаветная любовь к правительству сменяется любовью или привязанностью к личности правителя. Эта последняя уступает свое место полному равнодушию. Далее следует уже ненависть сначала к личному составу правительства, а потом к правительству вообще, соединенные с непреодолимым желанием его уничтожить. Когда упадок бывает очень сильным, это чувство достигает своего высшего напряжения, и тогда редкий государь умирает собственной смертью, все равно — хорош он или нехорош, виновен в чем-нибудь или нет. Ненависть в этом случае также дело инстинкта, а не разума, как любовь во время подъма».
В начале периода упадка, по словам Мошкова, «основными средствами борьбы объективно являются съезды и сеймы, дебаты и драки», а в конце его «бунты, революции и бесконечные междоусобные войны, сопровождающиеся разорением страны и избиением ее жителей». Чувство патриотизма у народа в это время постепенно ослабевает, а потом вообще исчезает. «Сначала широкий патриотизм, соединенный с обширной государственной территорией, сменяется более узким, провинциальным или племенным. Государство стремится поделиться на части, которые с течением упадка становятся все мельче и мельче. В это время измена царит во всех ее видах. Отечество продается оптом и в розницу, лишь бы нашлись для него покупатели… Прежняя любовь и симпатии между соплеменниками заменяются ненавистью и всеобщей нетерпимостью. Кто может, разбегается тогда во все стороны, а остающиеся занимаются взаимоистреблением, которое принимает формы междоусобиц и драк всякого рода, сопровождающихся уничтожением имущества противников, грабежом, насилованием женщин, поджогами. Борьба ведется между городами, селами, разными слоями общества и национальностями, партиями — политическими, династическими или религиозными».
Вполне понятно, что в такой обстановке деградируют культура и искусство: «Изучение наук Сводится к бессмысленному зазубриванию мудрости прежних времен и к погоне за дипломами, дающими преимущество в борьбе за существование… В литературную область врываются в качестве чего-то нового декадентщина и порнография. Охота к чтению исчезает. Ученики испытывают чувство глубочайшего отвращения к учителям, как к инквизиторам — виновникам своего мозгового страдания… У многих погоня за наслаждениями становится единственной целью жизни. Люди делаются падки до всякого рода игр, в особенности азартных, предаются пьянству, употреблению всевозможных наркотиков, кутежу и разврату… Честность у людей исчезает, ложь и обман становятся добродетелями. Имущество ближних возбуждает, кроме зависти, желание отнять его во что бы то ни стало, каким бы то ни было способом. Пускаются в ход вымогательство, шантаж, мошенничество, воровство и, наконец, просто грабеж… Одиночные шайки разбойников превращаются в отряды и армии, которые рыщут по стране в поисках добычи и никому не дают пощады, ни перед какими преступлениями не останавливаются… Офицеры теряют чувство чести, энергию и уважение солдат».
Напомним, что все это было написано в 1910 г.! Но выглядит так, будто автор пессимистического прогноза живет рядом с нами, в наши дни, и делает этот прогноз на основании нынешних тенденций.
Что ж, железный век есть железный век — это не «золотой», не «серебряный», и даже не «медный». Причем Мошков предупреждает: между 2000 и 2012 гг. надо ожидать период полной анархии, сходной с когда-то пережитым Смутным временем, которым и закончится исторический 400-летний цикл.
Так как затем наступит «золотой век», но его худшая половина, настоящего подъема при нормальном течении «общественной болезни» не будет до 2062 г.
«Участь, которая предстоит русскому народу в ближайшем будущем, конечно, печальна и при наших современных знаниях совершенно неустранима, а потому лучше бы было совершенно не знать ее. Но, к счастью, вместе с законами исторических циклов для нас открылась истинная причина вырождения и безошибочное средство к его устранению. В наших руках есть верное средство, уже испытанное и указываемое нам самой природою, — обратить „железный век " в „золотой " Но об этом мы поговорим в отдельной книге, которая последует вскоре за настоящей», — так завершает Мошков свой фундаментальный труд.