Открытый за 300 лет до этого испанским конкистадором Васко Нуньесом де Бальбоа, Тихий океан только к концу XVIII века начал активно изучаться и картографироваться европейцами. Большой вклад в это внесли три плавания английского капитана Джеймса Кука, совершенные в 1768-1779 годах. Экспедиция Лаперуза ставила себе целью обеспечить Франции место в одном ряду с Британией, бывшей в то время ведущей морской державой.
Опытный мореплаватель
Когда Лаперуз отплыл из Бреста, ему еще не исполнилось 44 лет, но он уже достиг вершины карьеры морского офицера, которую начал гардемарином в возрасте 15 лет в 1756 году - в начале Семилетней войны между Францией и Англией. В 1783 году, послужив родине в 18 кампаниях, он удалился в родовое поместье на юге Франции, но отставка длилась недолго - вскоре ему было предложено возглавить экспедицию, которая должна была открыть <все земли, ускользнувшие от зоркого глаза капитана Кука>.
Для снаряжения экспедиции не жалели усилий. На борт двух 500-тонных фрегатов, названных по имени морских приборов <Буссоль> и <Астролябия>, грузили запасы провизии для четырехлетнего плавания. Корабельные библиотеки снабдили новейшими картами и отчетами предыдущих экспедиций, имелась на борту и переносная обсерватория. Среди товаров, предназначенных для подарков туземцам и обмена, были 600 зеркал, 2600 расчесок, 1260 фунтов стеклянных бус и 50 000 швейных игл.
За право войти в число 200 с лишним участников плавания шла острая борьба. Среди претендентов был и 16-летний младший лейтенант из Парижской военной школы, корсиканец по имени Наполеон Бонапарт. Он был включен в предварительный список, но потом его вычеркнули и он остался во Франции, что имело громадные последствия для истории его страны.
Наконец наступил момент отплытия. Ранним августовским утром под приветственные крики толпы и гром орудийного салюта <Буссоль> и <Астролябия> отошли от брестского причала и скрылись в предрассветной мгле.
25 января 1786 года оба судна, пройдя Атлантику, обогнули мыс Горн и вошли в Тихий океан. После захода в Вальпараисо, Чили, 8 апреля они достигли острова Пасхи. Следующей остановкой был остров. Мауи Гавайского архипелага, за 8 лет до этого открытого Куком (где английский мореплаватель был убит враждебно настроенными туземцами).
Первым, что увидели участники экспедиции на северо американском побережье, была гора Св. Ильи на северной оконечности той части Аляски, что узкой полоской тянется между Канадой и Тихим океаном. Когда, двигаясь на юг, французы составляли карту побережья, их постигло несчастье. Волнами опрокинуло две лодки, проводившие замеры глубины у входа в залив; погиб 21 человек, в том числе шесть офицеров. Тем не менее Лаперуз продолжал исследовать побережье и к исходу лета спустился на юг до Монтерея в Калифорнии.
Из Калифорнии экспедиция направилась на запад и 3 января 1787 года достигла португальской колонии Макао в устье Жемчужной реки (Чжуцзян) в Китае. Подремонтировав корабли и пополнив припасы на Филиппинах, Лаперуз в апреле взял курс на север, чтобы исследовать побережье Азии: путь экспедиции пролегал мимо Тайваня, между Кореей и Японией, через Японское море и пролив, разделяющий Японию и принадлежащий России остров Сахалин.
К концу второго лета корабли достигли Камчатки. Здесь Лаперуз оставил одного из своих офицеров по имени де Лессеп, говорившего по-русски, с заданием пересечь Сибирь и доставить в Европу доклад о достижениях экспедиции.
Большую часть своей морской службы Лаперуз провел, сражаясь с англичанами. Тем не менее в экспедиции он получал от былых врагов поддержку - благодаря своему гуманному поступку в годы Войны за независимость в Северной Америке.
Меховой промысел в Канаде был для Англии источником богатства; его уничтожение было бы на пользу восставшим колонистам и их союзникам-французам. Когда в 1782 году Лаперуз получил приказ напасть на меховые фактории Англии в Гудзоновом заливе, он действовал быстро и решительно. Он разрушил британские форты, но пощадил дома англичан, скрывшихся в безлюдных, диких местах: он даже оставил им продукты и другие припасы, чтобы они смогли пережить приближающуюся зиму. Поступить иначе, объяснял Лаперуз такую снисходительность, было бы бесчеловечно.