23. Яргалан и Абарга Сэсэн
Шла и шла она с горы на гору
и пришла в какую-то долину,
там пестрым-псстро от белобоких
было от сорок[132], сидящих густо.
Вверх толкнулась Яргалан — нет ходу,
вниз по речке — тоже нет проходу.
Вдруг навстречу — голенастый батор:
на сороке сам верхом, другую
в поводу ведет, как водят лошадь.
Поздоровался он с ней по-хански,
поприветствовался по-хатански
и спросил: “Ты, женщина, откуда
и куда идешь, прошу, ответь мне?”
Яргалан, конечно, притворилась:
“Есть Хатан — долина, где
я жила, но мне узка
стала мужнина земля.
Да и сам мой муж, Гэсэр,
стал постылым для меня.
Я слыхала, есть земля
Абарга Сэсэна, где
степь раздольна для житья,
а владелец той земли
справедлив и мудр, — туда
я иду, чтоб точно знать:
Абарга Сэсэн — кто он?
Шла и шла она с горы на гору
Верно ль добр он и умен?
Вправду ль славен и силен?”
Голенастый батор на сороке
голосом приятным и учтиво
так ответил: “Человек хороший
тянется найти себе подобных.
Ты сама пришла, без принужденья,
значит, сннсхожденья ты достойна”, —
Яргалан он с этими словами
посадил в седельце на сороку,
что была как заводная лошадь,
и, Долиною Сорок проехав,
в безопасное как будто место
странницу успешно переправил
и, простившись, на тропе оставил.
Вновь пошла она с горы на гору,
вновь пришла в какую-то долину,
было там темным-темно от черных
воронов, сидящих плотно, густо.
Вверх толкнулась Яргалан — нет ходу,
вниз по речке — тоже нет проходу.
Вдруг навстречу — голенастый батор:
сам на вороне верхом, другого
в поводу ведет, как водят лошадь.
Поздоровался он с ней по-хански,
поприветствовался по-хатански
и спросил: “Ты, женщина, откуда
и куда идешь? Не заблудилась?”
Притворилась Яргалан, конечно,
и сказала, как бы не лукавя:
“Есть Хатан — долина, где
я жила, но мне узка
стала мужнина земля.
Да и сам мой муж, Гэсэр,
стал постылым для меня…”—
и она вес то же повторила,
как тогда в урочище сорочьем.
Голенастый батор был доволен
искреннею речью и ответил:
“О таких словах мечтал я днями,
а ночами грезил в сновиденьях".
Яргалан он с этими словами
посадил на ворона, который
шел за ним как заводная лошадь,
и, Долину Воронов проехав,
странницу к другой горе подвел,
на тропе оставил и ушел.
Шла опять она с горы на гору
и зашла опять она в долину.
Было там полным-полно клыкастых
голубых волков[133], лежащих плотно.
Вверх толкнулась Яргалан — нет ходу,
вниз по речке — тоже нет проходу.
Вновь навстречу — голенастый батор:
сам на волке он верхом, другого
в поводу ведет, как водят лошадь.
Поздоровался он с ней по-хански,
поприветствовался по-хатански
и спросил: “Ты, женщина, откуда
и куда? Поди, волков боишься?
Как зовут тебя и кто ты родом?"
Притворившись, Яргалан сказала ‘
как бы правду, как бы не лукавя:
“Яргалан зовут меня,
мой супруг — Абай Гэсэр.
Но Хатан чужую я,
где в замужестве была,
узкой посчитала я,
а супруга, с кем жила,
скучным посчитала я —
глупым, вредным, неродным
мужа посчитала я.
Услыхав, что есть земля
Абарга Сэсэна, где
степь раздольна для житья,
а владелец той земли
справедлив и мудр, — туда
я иду, хочу узнать:
правда ли, что он красив,
верно ли, что он умен,
справедлив, учтив, силен?
Абарга Сэсэн — кто он?”
Голенастый батор ей ответил
голосом приятным и достойно:
“Если кто приходит по желанью,
значит, это человек хороший,
а красивая душа и думы
узнаются в облике пришельца!” —
с вежливыми этими словами
посадил он Яргалан на волка,
в поводу который шел как лошадь,
и, Долиною Волков проехав,
женщину на перевал доставил
132
Долины Сорок, Воронов и Волков — триединое испытание для героя, традиционное в эпосе. Здесь это ступени самопожертвования Яргалан ради Гэсэра.
133
Голубые волки (в ориг. хухэ шоноод) — здесь мифические зооморфные персонажи. Возможно, это “кек-тюрк” — самоназвание одного из тюркских племен Средневековья.