1. Чудесное исцеление Наран Гохон
Наран Дулаан, лучистый тэнгри,
нарожал детей — и Наран Гохон[20],
названная так во славу солнца,
дочерью была его любимой.
Но Атай Улан своею властью
начал зло творить — и так заставил
кашлять и хворать девицу эту,
и она три года проболела,
мучалась и сохла год от году.
Если в вечность отойдет девица,
то все тэнгрн западного Неба
перейдут к восточным в подчиненье.
Но как стала сохнуть Наран Гохон,
то тогда Манзан Гурмэ раскрыла
Книгу Судеб[21], чтобы в тайном знанье
снадобье целебное найти
иль хотя бы способ, как спасти
от несчастий на се пути.
Вычитав что нужно в Книге Судеб,
вызнала Манзан Гурмэ, что надо
сделать для спасенья Наран Гохон,
и велела, чтобы отыскали
Бэлигтэ, но сына Хан Хирмаса
долго нс могли найти посланцы.
Тот, придя, спросил: “Зачем я нужен?”
И тогда Манзан Гурмэ сказала:
“Я жажду исцеленья Паран Гохои…
Вот ночь пройдет и разгорится утро —
и на краю подсолнечного неба
увидишь ты, как жаворонок белый[22]
поднимется и петь самозабвенно
возьмется, и на грудке заблистают
серебряные письмена, на спинке
у птицы — золотые засверкают.
Ты должен гак стрелой его коснуться,
чтоб не убить, а захватить живого
отверстьем наконечника — и мягко,
не повредив ни перышка, на землю
доставить из-под неба эту птицу.
Тогда из наконечника я выну
целительного жаворонка, чтобы
к спине больной девицы птицу спинкой
прижать и подержать, как в Книге Судеб
написано властителями мира.
И если исцелится Паран Гохон,
то мы, все тэнгри западного неба,
пребудем там отныне и навеки.
Но если не спасем мы Паран Гохон,
то всем нам, тэнгри западного неба,
придется в подчинение к восточным
идти, а это вроде неудобно,
и вроде поруганию подобно”.
Бэлигтэ Манзан Гурмэ ответил:
“Белого где жаворонка мне
отыскать, коль нс слыхал о нем?
Белого как жаворонка мне
отловить, коль не видал его?”
Бабушка Манзан Гурмэ сказала:
“Ты расспроси об этом Хан Хирмаса
он видел эту птицу — он-то знает,
как доставать ее из поднебесья”.
Бэлигтэ поехал к Хан Хирмасу,
и тогда отец поведал сыну:
“Когда я сильным был и молодым,
частенько эту птицу я видал,
да уж давненько что-то не встречал.
На западе, на северном краю
святого неба, ты еще найдешь
крылато-вдохновенного певца.
Едва наступит солнечный рассвет,
тот жаворонок начинает петь
и в поднебесье, возле облаков,
висит на песне собственной своей,
читая золотые письмена,
что у него на грудке, и свистит,
в серебряные письмена смотря,
что у него на спинке, —
вот когда взять эту птицу
сможешь без труда”.
На коня отцовского гнедого
наложив седло и приторочив
саадак[23], наш Бэлигтэ взобрался
на коня, взмахнул ремённой плеткой —
и помчался в дальний край за птицей.
Вот рассвет от ночи отделился,
и над лугом Бэлигтэ увидел
жаворонка — поднимаясь к небу,
тот сперва, как гнида, чуть виднелся,
а потом, как вошка, чуть чернелся.
Желтый лук-манзан[24] из саадака
Бэлигтэ достал и над стрелою
прошептал, как надо, заклинанья
так, что с острия огнем пахнуло
и дохнуло паром с оперенья.
И стрела ушла бесследно в небо
и вернулась, не оставив следа.
Бэлигтэ поймал стрелу и вытряс
пыль из наконечника — и вынул
жаворонка целым и здоровым.
Он домой живой доставил птицу,
и Манзан Гурмэ, по Книге Судеб,
приложила жаворонка — грудкой
к жаркой груди немощной девицы,
а к спине ее — прижала спинкой.
Жаворонок поделился силой
с Наран Гохон: полежал смиренно
и привстал, расправив крылья вольно —
и у хворой прекратился кашель,
и болезнь ушла из Наран Гохон.
И Манзан Гурмэ святую птицу
пенкою молочной[25] угостила,
благопожеланьем ободрила
и обратно в небо отпустила.
вернуться
20
Наран Гохон (Солнечная Гохон) — дочь западного Наран Дулаан тэнгри, прародительница добрых небожителей и героев; персонаж многих других бурятских ульгэров, с ней связано благополучие и счастье как небожителей, так и людей.
вернуться
21
Книга Судеб (по-бурятски: “заянай ном") — непременный атрибут героического эпоса, священная книга, где собрано заповедное знание о прошлом, настоящем и будущем всех людей и всего на свете. В тюрко-монгольском эпосе известна и как Гадательная, Материнская или просто Священная книга; в бурятских ульгэрах ею пользуются не только небожители, но и земные люди.
вернуться
22
Белый жаворонок — белый цвет в тюрко-монгольской мифологии признак святости, благородства, избранничества, иногда чудотворства.
вернуться
24
Лук-манзан (в ориг. манзан-лук; "манзан" здесь значит: в черную крапинку) — этим эпитетом обозначается особенное, богатырское оружие героя.