– Стоп, предводитель, привал – пора подкрепиться! – сказал Бендер, притянул пальмовую ветку и сорвал несколько фиников – они оказались спелыми и очень вкусными.
Подкрепившись, путники отправились дальше. Роща окончилась, и они снова вышли на песчаный пляж; и тут Бендер заметил какое-то движение на крайней пальме и поднял глаза, – на верхушке пальмы барахталось какое-то существо.
– Помогите! – вдруг послышался голос. – Товарищ Бендер, это я!
Остап присмотрелся, – на верхушке пальмы, зацепившись рубахой за ветку, барахтался святой отец Федор Востриков; видимо, после удара судна о скалы, волны подхватили отца Федора и забросила на дерево. Пальмы в роще были не высокие, и чтобы снять Вострикова, Бендер легко влез по на верхушку и, освободив его от зацепа, сбросил на землю.
Отец Федор шлепнулся в песок на четвереньки, тут же вскочил и набросился с кулаками на Воробьянинова.
– Обмануть меня решил, идиот! Где бриллиант? – кричал он. – Себе решил присвоить!
Предводитель обеими руками защищался от нападавшего Вострикова.
Остап спрыгнул с пальмы в песок.
– Брейк! – сказал он и развел противников в разные стороны. – Что касается бриллианта, предводитель, где он? – Бендер строго посмотрел на Воробьянинова, который хорошо помнил проницательный взгляд технического руководителя концессии и знал, что хитрить и обманывать здесь неуместно.
– У меня, – ответил предводитель и потупил взгляд.
– Хорошо! – сказал Бендер. – Храните его, как зеницу ока – головой отвечаете!
Дальше пошли втроем.
Востриков, – тщедушный, с грязной бородой, в длинной ночной рубахе и коротких порванных кальсонах, плелся сзади, и походил на проснувшегося после долгой спячки лешего.
На пляже не обнаружили ничего, что можно было связать с кораблекрушением и отправились дальше, – дорогу им преградил быстрый ручей, который струился из глубины пальмовой рощи и впадал в море. Остап нагнулся к ручью и попробовал воду – она была пресная! Всех давно мучила жажда и путешественники с большим удовольствием насытились живительной влагой. Возле ручья росла высокая широколистная трава, присмотревшись к которой, Остап определил, что это бананы – на верхушках удивительной травы висели спелые плоды.
– Привал, господа! – объявил Бендер и нарвал спелых плодов.
Подкрепившись, все прилегли отдохнуть у прохладного ручья. Остап положил руки под голову и закрыл глаза.
– Вот такие дела! Бриллиант он нашел, но теперь его занесло, по всей вероятности, на необитаемый остров, с которого выбраться будет не легко. Что делать? – он задумался, и вдруг явно услышал колокольный звон, такой, каким звонят в церквях по праздникам и на воскресных службах.
– Причудится же такое! – удивился Остап.
– Товарищ Бендер! Вы слышали? – перед ним склонился Воробьянинов. – Вы слышали? Звонят!
Бендер вскочил на ноги и вновь услышал колокольный звон; звонили совсем не далеко, – казалось, за пальмовой рощей.
– Значит, на острове есть люди! – пронеслось в голове Бендера.
Он сорвался с места и, сломя голову, понесся на звон и вскоре оказался на большой, ярко освещенной солнцем поляне. Остановившись, Остап осмотрелся и онемел от удивления: перед ним была не поляна, а большая площадь, посреди которой стояла церковь с православным крестом на куполе, а в нескольких метрах от храма высился деревянный флагшток, на вершине которого развевался флаг Российской империи с трехглавым орлом на полотнище. Возле церкви толпились люди, все одеяния которых состояли из набедренных повязок и головных уборов в виде соломенных шляп с широкими полями. В основном, люди были черноволосые, но среди них мелькали и светлые головы. В середине толпы Остап увидел двух людей в европейской одежде, а присмотревшись, он узнал их – это были боцман Сухомлин и матрос Шура Балаганов.
В это время из пальмовой рощи с шумом выскочил Воробьянинов и что есть мочи закричал: – Что это?
Люди возле церкви умолкли и все разом повернулись к роще.
– Это Командор! – радостно закричал Балаганов и побежал к застывшим от неожиданности товарищам по кораблекрушению.
За ним двинулась толпа островитян.
– Командор, вы спаслись! – Балаганов заключил Бендера в объятья.
– Да, Шура, я здесь, – ответил Остап, освобождаясь от железных объятий бортмеханика.
Толпа островитян окружила пришельцев.
К Бендеру подошел высокий молодой человек в набедренной повязке и с православным крестом на шее. Он снял с головы соломенную шляпу, обнажив светлые, цвета созревшей пшеницы, волосы, и на чистом русском языке представился: