Средний сын, Чарлз, стал финансистом. В университете он изучал экономику и, несмотря на свой молодой возраст, вот уже несколько лет возглавлял Департамент в Национальном банке Великобритании. Немного беспокоил сэра Николоса не женатый статус Чарлза и его веселые похождения с такими же, как и он представителями «золотой английской молодежи». Но сэр Николас вспоминал себя в молодости и сразу успокаивался.
– Весь в меня! – ворчал он в пышные седые усы. – Я тридцяти годам перебесился, и только тогда, когда женился на своей Элизабет. Женить надо срочно сорванца!
В общем, сэр Николас в среднем сыне был уверен, и твердо знал, что Чарльз старинного рода не опозорит.
Но с младшим сыном Сэмюэлем была беда: учиться он не хотел, зачитывался непотребными приключенческими романами, водил дружбу с уличными мальчишками, и в свои тринадцать лет уже дважды сбегал из дому. В последний раз Сема искали три недели, и задержали в Портсмудском порту при попытке незаметно проникнуть на торговое судно, уходящее в Южную Америку. С Сэмюэлем сэр Николас поступил довольно жестоко: он сдал его в закрытый военный корпус, где царила строгая военная дисциплина: воспитанников подвергали ежедневной многочасовой военной муштре, а за малейшую провинность беспощадно наказывали розгами и холодным карцером, – так готовили пехотных офицеров для колониальных войск Британии.
– Ничего! – рассуждал сэр Николас. – Военная дисциплина закалит Сэма и выбъет из его головы непотребные мысли; потом определю его в Академию Генерального Штаба, – и блестящая военная карьера младшему сыну обеспечена.
Но зря надеялся старый лорд на благотворное влияние военной муштры на своего младшего сына. По прибытию в Корпус, Сэмюэль, – в свои тринадцать лет, высокий и сильный парень, – учинил громкую драку с капралом, который учился в Корпусе четвертый год и был старше Сэмюэля на три года. Непослушного новобранца определили в карцер на две недели; за ним закрепилась слава сорванца и драчуна. Товарищи по учебе Сэма уважали и немного побаивались, а начальство и капралы из кадетов, – капралами и доносчиками становились молодые люди из обедневших семей британского дворянства, которые считали обучение в Корпусе верхом успеха, – ненавидели и притесняли его. Впрочем, Сэм, с самых первых дней пребывания в Корпусе, стал разрабатывать план побега, но вырваться из закрытого заведения было не так просто: начальство помнило наставления сэра Николаса и не спускало с ершистого кадета глаз. Но, несмотря на свой непокорный нрав и игнорирование начальства и всяких внутренних правил, Сем преуспевал в таких дисциплинах, как стрельба из всех видов огнестрельного оружия, фехтование, бокс, математика, астрономия и география; также он всегда участвовал во всех спортивных соревнованиях, где неизменно выходил победителем, – так он провел в Корпусе около года.
Отец, по случаю Рождества Христова, прибыл с визитом к сыну, и была надежда, что он заберет его в Лондон на двухнедельные рождественские каникулы. Но отец рисковать не стал и, совершив с сыном прогулку по плацу, и наказав корпусному начальству не давать Сэмюэлю спуску, сел в экипаж и убыл в Лондон сам.
На Рождественские каникулы воспитанники и корпусные офицеры разъехались по домам, в Корпусе остались всего несколько дежурных офицеров и немногочисленная охрана, – это был благоприятный момент для побега и Сэм решил действовать.
Ежедневно, к шести часам вечера, из ближайшей деревни приезжало несколько больших, запряженных ломовыми лошадьми, крестьянских телег с провизией. Телеги заезжали на территорию Корпуса через главные ворота, которые охранялись двумя, вооруженными винтовками и саблями солдатами, разгружали провизию на продовольственном складе и, загрузившись пустыми бочками и ящиками, уезжали.
Сэм, который из кадетов остался в Корпусе один, целыми днями болтался по плацу, упражняясь на спортивных снарядах и обдумывая план побега. Во время учебного периода, воспитанники все время были в поле зрения офицеров и капралов, что не давало Сэму возможности тщательно изучить обстановку возле каменной ограды и въездных ворот; на каникулах территориия Корпуса оставалась безнадзорной. Внимательно наблюдая за телегами, привозившими продовольствие в Корпус, Сэм заметил такую особенность: при выезде с территории часовые осматривали повозки только сверху, проверяли пустые бочки и ящики, ворошили штыками сено, – это навело его на мысль совершить побег, прицепившись к днищу телеги.