Садануло, конечно, порядочно. Попалило и оглушило не только вражин, но и многих своих. Это оказалось последней каплей – пришлые дрогнули и побежали. И конечно же, попали на отходе под картечь с коггов – метр Пелегрини, как всегда, сработал виртуозно.
Таким моментом грех не воспользоваться.
- Какого хрена стоим, желудки. Вперед, вперед, мать вашу за ногу!!! – проревел я и первым спрыгнул с драккара.
Дальнейший ход событий оказался очень прогнозированным. Деморализованный противник всегда легкая добыча. Враг силен своей сплоченностью, без нее, даже при личном героизме отдельных персонажей, все быстро превращается в побоище. Бегущих мурман рассекли на группы, частью изрубили, а частью взяли в плен. Около полусотни все-таки ушли в лес, но я приказал их не преследовать – это уже не моя проблема.
Вот что за жизнь, я спрашиваю? Думал березками полюбуюсь, родным воздухом подышу, с бабами русскими хороводы повожу, а оно вон как обернулось. Ну и пусть, все-таки, в первый раз за все это время настоящую Родину защищал.
Полная Виктория, однако, победа далась нам дорогой ценой. Мурмане потеряли убитыми двадцать два бойца, еще пятеро совсем плохие, вряд ли до утра доживут. Почитай треть выбыла из строя. Моих дружинников легло десять человек, к счастью, обошлось без тяжелых, а легко раненых почитай каждый. В том числе и я. Какая-то сука в свалке саданула по плечу, доспех не пробило, но хожу перекошенный словно Квазимода.
Пришлых пало гораздо больше – почти двести человек. Еще пятьдесят, как увечных, так и здоровых, взяли в полон. Безнадежных добили: падре Эухенио прочитал короткую молитву – короткий укол кинжалом в шейную артерию и все. Зачем людям мучиться – все равно шансов нет. Суровая проза нашего времени.
До нашего прибытия пришлые успели взять неплохой хабар. Уж не знаю, откуда здесь столько всего взялось, может, налог какой собирали для царя-батюшки или купеческий товар достался, но один из драккаров оказался почти доверху забит пушниной, зубом морского зверя, бочками с медом, воском и разной другой мелочью. Во втором – домашняя скотина: овцы, свиньи, несколько коров и пернатых целый курятник, а в третьем – сидели полонянки, общим числом двадцать три девицы, разной степени пригожести и разного возраста. От совсем молоденьких девчушек, до вполне взрослых баб. Эдакие чумазые и растрепанные фемины с зареванными глазами. В сарафанах, рубашках и вообще без ничего – видать – некоторых уже употребили по назначению. И что характерно, половина из них не совсем славянской наружности. Чернявые, скуластые, глаза с легкой раскосинкой, скорее всего помесь с местными народами.
Рагнар аж зубами скрипнул при виде такого количества бесхозного товара. Для него бабы – самая желанная добыча. Согласно каким-то древним законам, мурманам в Биаррице запрещено брать в жены местных женщин, а где, других-то возьмешь? Вот и перебиваются бедолаги как могут, покупают по случаю, воруют на стороне и так далее. У Рыжего в дружине большая часть личного состава неженатая, просто не на ком.
- Ваше сиятельство, – капитан изобразил на морде просительное выражение. – А если...
- Нет.
- Но... – Рагнар набычился. – Мои люди умирали...
Пришлось поставить на место осмелевшего мурманина.
- Твои люди умирали, выполняя вассальную клятву своему сюзерену, королю Франциску. Или я в чем-то заблуждаюсь?
- Нет, ваше сиятельство, – капитан потупился, – не заблуждаетесь.
- Но, так уж и быть, помогу тебе с решением этого вопроса, – слегка смягчился я. – Обещаю.
На этом вопрос исчерпал себя. И помогу, правда пока не знаю, как. Если что, куплю у купцов-армян, они на Руси живым товаром промышляют. Не жалко – мурмане заслужили.
Все это время защитники монастыря никоим образом себя не проявили. Как сидели за стенами, так и сидят себе. Ну что же, правильное решение, сам бы так поступил. Мало ли кто заявился, может сами собирались лиходействовать, а соперников побили, чтобы себе дорогу к добыче открыть.
Вот как раз освобожденных полонянок и использую для дела: уже темнеет, посольство для объяснений отправлять поздно, они за него и сойдут. Авось сумеют объяснить, кто мы такие и зачем пришли.
- Фен...
Китаец во все глаза пялился на баб и на куске пергамента что-то зарисовывал угольком. Порой завидую ему. Не от мира сего человек. Хотя нет, не так. Не от сего времени он.