Перед сном Николай Иванович при неверном, трепещущем свете свечи долго заполнял дневник. А поднялся он, как всегда, с зарей. Оделся бесшумно, чтобы никого не потревожить, взял походный мешочек с туалетными принадлежностями и направился к горному ручейку. Бахтееву тоже не спалось, и он вышел вслед за Вавиловым. Николай Иванович брился, склонившись над водой и глядясь в нее вместо зеркала. Он весело приветствовал Бахтеева.
Они умылись обжигающей ледяной водой. Растираясь жестким полотенцем, Вавилов нетерпеливо поглядывал на поля, карабкавшиеся по склону горы.
— Прогуляемся? — предложил он.
— После завтрака?
— Зачем откладывать? Сейчас, — засмеялся Николай Иванович. — Жизнь коротка, надо спешить. А завтрак никуда не уйдет.
Они пошли по узкой тропе над ущельем, из которого поднимались и таяли клочья ночного тумана. Солнце уже пригревало вовсю; чистый горный воздух кружил голову.
Вспоминая через много лет, профессор Бахтеев напишет: «Это утро с Вавиловым было одним из самых радостных в моей жизни…»
Опять Вавилов нередко рискует жизнью и спокойно встречает путевые опасности. Чуть не тонет вместе с упавшей лошадью при переправе через бешеную Кызыл Дарью. В последнюю минуту ему каким-то чудом удается освободить ноги из стремян и выплыть.
«Как-то раз мы добирались (вернее, пытались добраться) самолетом из Ганджи в Баку, но над аэропортом нас предупредили о невозможности приземления из-за того, что скорость ветра достигала 130 километров в час, — вспоминает лауреат Нобелевской премии Г. Меллер. — Когда же мы повернули обратно, летчик сообщил, что и назад мы не доберемся, так как горючего хватит лишь на короткое расстояние. Вполне естественно, некоторые из нас перетрусили. Напротив, Николай Иванович, к общему изумлению, сознавая свое бессилие чем-либо помочь, улучил минуту поспать. К счастью, летчику удалось благополучно совершить посадку на поле, защищенном от ветра грядой невысоких холмов, поблизости от городка и от железной дороги, и мы к вечеру доехали поездом до Баку. Этот случай был отнюдь не единственным на протяжении нашей поездки, в течение которой нам неоднократно представлялась возможность убеждаться в невозмутимом спокойствии и самообладании Николая Ивановича».
За первые семь месяцев 1940 года Вавилов успевает написать более семидесяти печатных листов новых статей и научных работ!
Продолжает, обновляя и все углубляя, он работы, начатые еще в молодости, новыми изданиями выходят его замечательные труды: «Селекция как наука», «Учение о происхождении культурных растений после Дарвина», «Законы естественного иммунитета растений к инфекционным заболеваниям».
Он разрабатывает подробную инструкцию для составления экологической карты страны. В Оксфорде выходит на английском языке его «Новая систематика культурных растений».
«…Надо писать до черта — большие книги. Чтобы на тысячу лет дать занятий людям…» — пишет он в одном из писем. Он словно чувствует, как мало у него осталось времени впереди… Нужно продвинуть хлеба и овощи на север, заставить плодоносить пески пустыни, дать стране собственную хину, каучуконосы, длинноволокнистый хлопок. Надо спешить!
Летом 1940 года Вавилов организует экспедицию в только что воссоединенные западные районы Белоруссии и Украины. Надо им помочь побыстрее наладить растениеводство по всем правилам науки, подобрать самые лучшие сорта для местных полей.
В Киеве он встречается с учеными, посещает научные станции, институты, но находит время выступить и на республиканском слете пионеров. Словно молодея на глазах, Николай Иванович с увлечением рассказывает о замечательной науке — ботанике, о своих путешествиях, о том, какие интересные задачи их ждут впереди и как много еще предстоит сделать. После выступления пионеры окружают его, задают все новые вопросы, долго не отпускают.
Это последнее выступление Вавилова, и оно устремлено в будущее, обращено к молодежи.
ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ, в которой славный рыцарь объезжает вселенную, продолжая путешествие, не имеющее конца
Нетленно и неоценимо наследие, оставленное Вавиловым людям.
Четыре пятых всех посевных площадей страны заняты сортами различных растений, выращенных из семян уникальной мировой коллекции ВИРа. Эта коллекция уже помогла нашим селекционерам вывести свыше тысячи новых ценных сортов — «вавиловских», как их называют. Они дают стране свыше пяти миллионов тонн дополнительной продукции в год — это не менее четырех миллиардов рублей дохода. Весьма весомый вклад в экономику страны!