ВОТ ОНА, АМЕРИКА!
Письма из Америки регулярно приходили в дом Иолсона. Каждое письмо было долгожданным – когда же, наконец, Моисей скажет им: приезжайте! Прошло четыре года, прежде чем он смог вызвать семью. Путешествие было долгим и мучительным, зато какой радостной была встреча!
Моисей получил место кантора в вашингтонской синагоге. Он этим гордился, работая неустанно, посвящая все свободное время изучению ученых книг и пению. Мальчики – Гирш и Иося – тоже с удовольствием пели, отец давал им специальные уроки. Сестры учились шить на машинке и готовить. Жизнь постепенно входила в русло. Одно было плохо: Наоми слабела с каждым днем и однажды утром была не в силах встать с постели.
…Похороны матери запомнились как один из самых страшных дней в новой стране. Со смертью Наоми в доме стало неуютно, и куриный бульон, который варила старшая сестра Рози, казался не таким вкусным. Моисей все чаще задумывался над тем, что в доме нужна хозяйка. Он написал в Средник большое письмо Хесси, двоюродной сестре Наоми, чтобы она приехала в Америку. Хесси не заставила себя долго ждать и вскоре прибыла в Вашингтон. Она оказалась молодой, симпатичной, смешливой, но дети отказались ее поначалу принять, понадобилось много усилий и времени, чтобы Хесси стала своей.
Мальчики приходили домой лишь поздно вечером, днем они продавали газеты, шныряли возле лоточников и знали каждый закоулок большого города. Они стали похожими на американских мальчишек, поменяли имена: Гирш стал Гарри, Иося – Элом. У них появилась мечта: поехать в Нью-Йорк, посмотреть, что это за город, о котором они столько слышали. И вот, накопив денег на самые дешевые билеты, они отправились в город своей мечты. Нью-Йорк заворожил мальчиков, оглушил звуками транспорта, ослепил огнями. Они решили пожить там немного. Ночью спали на скамейках в Сентрал-Парке, днем делали любую работу: подносили багаж, продавали газеты, чистили ботинки. Однажды Эл, идя по Бродвею, услышал пение, доносившееся из открытых дверей небольшого театра. Он остановился и заслушался. «О, Рози, ты моя любовь!», – пел мужчина красивым голосом и протягивал руки к стоящей перед ним актрисе. Эл решил войти внутрь, благо дверь была открыта. Он сел в кресло и, никем не замеченный, сидел до конца репетиции. Выйдя из театра, он, идя по Бродвею, все время напевал запомнившуюся песню. Он был поражен увиденным, это было первое в его жизни театральное действо. Он шел по Бродвею, бесконечно повторяя услышанные песни. Запах еды, доносившийся из ресторана, пробудил чувство голода. Зайдя туда, он подошел к владельцу ресторана и спросил: «Вы дадите мне немножко еды, если я вам спою?» Хозяин ресторана, очевидно, был добрым человеком, искренность мальчика тронула его, и он согласился. Эл вышел на маленькую эстраду и запел чистым мальчишеским голосом: «О, Рози, ты моя любовь!» В прокуренном помещении сразу стало тихо, все повернули головы к эстраде, аплодисменты завершили пение Эла. Так впервые в жизни он съел некошерную пищу и выступил в роли, ставшей главной в его жизни.
РОЖДЕНИЕ ЭЛА ДЖОЛСОНА
«Я прошел замечательную школу жизни, я пел всюду, где только можно», – эти слова отнюдь не преувеличение. Братьев Джолсонов – так они теперь себя называли – можно было услышать на улицах, в парках, во дворах. Их репертуар был огромным. На деньги, которые они зарабатывали пением, можно было купить поношенную, но вполне приличную одежду, как вдруг… грянул гром среди ясного неба. Однажды утром Эл обнаружил, что его мальчишеский дискант исчез, вместо него вырывались хрипы. Он никогда не слышал о том, что в определенном возрасте у мальчиков голос меняется, и был испуган, что потерял его навсегда. Потеря голоса означала катастрофу. Нечего было делать, пришлось возвращаться в Вашингтон. Там его встретил сердитый отец и веселая, спокойная Хесси. Но ей тоже было не до мальчиков, она недавно стала матерью, и все внимание было направлено на ее первенца.
Эл забросил пение, опять началась чистка обуви, продажа газет, но музыка всегда присутствовала в его жизни, и вот, спустя некоторое время, он попробовал тихонько спеть. Голос, который он услышал, понравился ему и Гарри. Это был мягкий, приятный тенор. О, это были счастливые минуты! Юноши опять уехали в Нью-Йорк. Они пели в маленьких ресторанах, мюзик-холлах. Им улыбнулась удача. Хозяин мюзик-холла предложил каждому контракт с оплатой сорок долларов в неделю.
Это была неслыханная удача! Вместе с мюзик-холлом они объездили много городов Америки, стали популярными. Молодые, подвижные, с приятными голосами Гарри и Эл Джолсоны становились любимцами публики. Особенно их полюбили в Сан-Франциско. Эл научился бить чечетку, красиво танцевал и. разбивал сердца местных красавиц. Менеджер был очень доволен. Удвоил, а потом утроил ставку, и Эл получал уже в неделю двести долларов, что, по тем временам, было большой удачей.