Покончив с экипировкой, я подошла к зеркалу, протерла его краем вылинявшего гобелена и изучила свое отражение. Вид немного непривычный, но вполне приемлемый. Небольшая худоба меня не портила, наоборот, подчеркивала скулы, делая лицо более выразительным. Но вот волосы мне решительно не нравились. Они успели отрасти ниже поясницы и черной волной полностью прикрывали спину. Может, некоторые барышни и обрадовались бы такой густой копне, но я недовольно поморщилась и схватилась за кинжал. Заплетать волосы в косу, как какая-нибудь крестьянская девка, мне не хотелось. Мучиться со сложной прической — тоже не для меня. А распущенные — они будут явно мешать. Я взмахнула кинжалом, но смогла отхватить лишь небольшую прядку с виска. За двести лет кинжал затупился и не желал помогать мне в создании удобной стрижки. Придется потерпеть.
Я спустилась по пыльной лестнице в огромный холл замка и устремилась к выходу. За мной тянулась ровная дорожка темных следов. Никаких признаков разрушений заметно не было. Все вещи целехонькие стояли по своим местам, хотя время их не пожалело.
Я толкнула высокую дверь из граба и вдохнула чистый свежий воздух. Было светло, время, скорее всего, шло к обеду. Но вот сезон я определить пока затруднялась: то ли поздняя весна, то ли ранняя осень. Несколько деревьев, росших когда-то во дворе, уже давно рухнули от старости, и теперь их стволы гнили на земле. Новые высаживать было некому. Впрочем, это меня сейчас не волновало. Я подняла тяжелую чугунную решетку с помощью заржавевшего, но рабочего механизма и по узкому мосту перешла ров. Когда-то в нем плавали мелкие, очень кровожадные рыбки. А что в нем водится сейчас, неизвестно. Но купаться я бы лично не стала… Других — милости прошу! Жалко мне, что ли? А я лучше на бережке постою, понаблюдаю.
Думая о судьбе своих рыбок и об обновлении рва, я даже не сразу обратила внимание на странный звон неподалеку. Такое ощущение, что стучали молотками по металлу. Кто посмел шуметь возле моего замка?! Руки пообрываю!
Я подняла голову и пораженно застыла. Какие-то два рогатых кретина ломали статую, изображавшую меня в полный рост и установленную недалеко от рва! Убью!
На самом деле рога у мужиков были ненастоящие, а крепились на шлемах. Их тела были затянуты в кольчуги. И эти двое воинов тяжелыми молотами расплющивали золотое изваяние, узнать меня в котором теперь смог бы только человек с очень хорошим воображением. Однако среди моих подданных могли отыскаться и такие, кому мое перекошенное от бешенства лицо и смятый золотой лик показались бы зеркальным отражением друг друга.
— Стоять, мерзавцы! Вандалы! Дикари! — разразилась я гневной тирадой в адрес рогатых воинов. — Прочь от моего имущества!
Мужики как по команде остановились и повернули ко мне недоуменные лица.
— Что это тут за букашка пищит? — презрительно процедил один из них, окинув меня небрежным взглядом. — Иди отсюда, девка. Не ищи неприятностей на свой зад.
Я застыла не хуже статуи. Этот рогатый мужлан посмел обратиться ко мне, как к какой-то крестьянке! Что происходит на моих землях? Неужели повелители соседних держав вторглись и захватили власть? Вокруг меня замерцал вихрь разноцветных огоньков. Я еле сдерживала бешенство и готова была собственноручно свернуть обоим шеи! Но мой преобразившийся вид воинов, похоже, не напугал. Они с любопытством наблюдали, как я делаю шаг в их сторону. Сейчас я им покажу, как крушить мое имущество!
К сожалению, осуществить свое намерение я не смогла — отвлекли. Справа от нас раздался топот, крики и лязганье кольчуг. В следующий момент я разглядела мальчишку в синей тунике, удирающего от еще двоих рогатых воинов. Эта толпа неслась прямо в мою сторону. У меня даже закралось смутное подозрение, что мальчишка бежал целенаправленно ко мне! Добровольно?! Обычно народ предпочитает двигаться в противоположную от меня сторону. Да что здесь происходит?!
Белобрысый пацан лет шестнадцати на полной скорости залетел за мою спину и крикнул что есть мочи:
— Спасите меня, госпожа Злыдня! Ой, то есть госпожа Золия! Убейте их!
Я прямо-таки растерялась… Они что, измываются?! Руки у меня теперь зачесались в отношении всех пятерых — и воинов, и нахального мальчишки. И с кого начать? Безобразие!
— Вы же сильнее всех! Побейте их! — сбивающимся после бега голосом продолжал упрашивать резвый пацан.
И чего, спрашивается, разнылся? Куда же я денусь, если все четверо начали брать меня в кольцо? Воины действовали слаженно, словно не раз выполняли подобный маневр. У новоприбывших на поясе висели мечи, но вытаскивать их они не спешили.