— В таком случае склони меня.
— Ты не восприимчив к эмоциональным манипуляциям.
— Все восприимчивы, если правильно подойти к вопросу.
— Не такого рода.
Мориарти пожимает плечами. Майкрофт наклоняет голову и прижимается губами к его губам, почти ожидая, что последует укус. Ничего подобного. Рот тёплый и мягкий. Губы легко приоткрываются, и язык Майкрофта проскальзывает между ними.
— Может быть, — тихо говорит Мориарти, — тебе следовало попробовать этот способ с самого начала. Оставил бы меня как питомца. Собственного тигра на поводке. Знаю, ты об этом думал. Очень может быть, что ты для этого достаточно хорош. Почему не попытался?
Последний вопрос сопровождается почти тоскливым взглядом, Мориарти кладёт ладонь ему на шею. Он не сжимает пальцы, пока нет, но угроза в буквальном смысле физически ощутима. Майкрофт сглатывает, чувствуя, как горло двигается под ладонью Мориарти.
— Потому что если бы я преуспел, то рано или поздно решил бы, что ты не представляешь угрозы, а ты никогда не будешь безопасен.
— Что самое плохое ты делал? — спрашивает Мориарти, почти прижимаясь губами к его губам.
— Самое плохое в каком смысле? По меркам личных убеждений, насилия или неизбежных последствий?
— Готов поспорить, я поступал хуже.
— Я в этом не уверен.
На этот раз Мориарти его кусает, бросается вперёд и прихватывает зубами кожу прямо под нижней челюстью. Раны не остаётся, но синяк будет. Майкрофт ощущает запах пота Мориарти, чувствует его горячее дыхание и то, как нагревается под ними выложенный плиткой пол. Мориарти словно пёс почти жуёт его кожу, и Майкрофт ощущает каждое движение зубов.
Майкрофт хватает его за волосы и дёргает. С рычанием Мориарти оставляет в покое его шею. Они смотрят друг на друга. Глаза Мориарти широко распахнуты, а взгляд совершенно безумен, и Майкрофт не помнит, чтобы когда-нибудь в жизни его член был так напряжён.
— К чёрту, — произносит Мориарти. — Не знаю, чего ты от меня хочешь, но точно знаю, что получишь.
Одним движением он оказывается на четвереньках, нависая над Майкрофтом, дёргает пояс на его брюках и стаскивает их, а потом полностью избавляется и от своих. Засовывает в рот Майкрофту два пальца, и тот начинает сосать. Ощущая солоноватый вкус, Майкрофт представляет, что может почувствовать даже рисунок подушечек пальцев.
Готовясь к тому, что, как думает Майкрофт, вскоре произойдёт, он старательно облизывает пальцы, но Мориарти, когда убирает руку, сам шире раздвигает ноги. Майкрофт наблюдает, как он тянется назад, неудобно сгибая запястье, как приоткрывается его рот, когда пальцы проникают внутрь.
Майкрофт хватает его за бёдра, впиваясь ногтями в кожу, пока Мориарти не сосредотачивается вновь на нём. Кожа под его пальцами бледная, с редкими тёмными волосками, от ногтей остаются ярко-красные полосы. Майкрофт проводит вдоль внутренней стороны бедра, внимание Мориарти полностью сосредоточено на нём, именно этого он хочет.
Член Майкрофта напряжённый, тёмный, с блестящей головкой. Майкрофт не помнит, чтобы когда-нибудь так же яростно хотел чего-то так, как хочет сейчас этого. Происходящее едва ли напоминает ему секс, или, может быть, секс таким и должен быть, всегда именно такой для остальных.
Не разрывая зрительного контакта, Мориарти пододвигается вперёд, берёт член Майкрофта и опускается на него. С такой недолгой подготовкой это должно быть больно, но это никак не отражается на его лице. Впрочем, на его лице вообще ничего не отражается: губы чуть приоткрыты, глаза тёмные, скрытые в тенях от жёсткого света ламп на потолке.
Мориарти снимает рубашку и остаётся полностью обнажённым, его ноги скользят по гладкому полу, руки беспорядочно скользят по бёдрам, а потом он начинает царапать грудь.
— Блядь, — произносит Мориарти и кричит: — Блядь, блядь, бля!
Он запрокидывает голову, упавший на лицо свет делает его больше похожим на человека, а не на мертвеца.
Майкрофт тяжело дышит. Замерев, он крепко сжимает запястья Мориарти.
— Больно? — Он хочет, чтобы было больно. Хочет оставить о себе впечатление.
— Да! Блядь. Да, — Мориарти опускает голову, тяжело дыша, снова двигается, почти извиваясь, и шипит, когда член Майкрофта проникает глубже.
— Двигайся.
Мориарти медленно поднимает голову и встречается с Майкрофтом взглядом, уже потерявшим часть остроты, облизывает губы. Напрягая бёдра, он немного приподнимается, а потом опускается обратно. Движения жаркие, жёсткие, почти болезненные, потому что никакой смазки, кроме слюны, не было. Мориарти сжимает мышцами член Майкрофта.
Из-за этого Майкрофт стискивает зубы и толкается бёдрами вверх. Одной рукой Мориарти упирается ему в грудь и стонет. Низко, почти по-звериному.
— Тогда я могу оставить тебя себе, — Мориарти наклоняется очень низко, каждое слово обжигает кожу Майкрофта. — Хранить в коробке. Доставать по праздникам.
Майкрофт обнимает его за шею и трахает, а Мориарти сильнее наклоняется, опускает голову так, что опять становится не видно глаз, и тянется к своему члену.
— Ещё, — говорит он. — Ещё. Сильнее.
Майкрофт толкается снова и снова, но этого недостаточно. Он хочет видеть Мориарти лежащим на спине, прижатым к полу, пойманным. Боль в пострадавшей ладони уже почти не ощущается, и Майкрофт легко переворачивает их. Мориарти ворчит, неловко приземляясь на пол. Майкрофт выскальзывает из него, колени скользят по полу, он находит подходящую позицию и вновь начинает входить.
Предплечьем он опирается о грудь Мориарти, всем весом прижимая его к полу и удерживая на месте. Мориарти тяжело дышит, царапает плечи Майкрофта, шею, ногти глубоко впиваются в кожу. Майкрофт беспощадно трахает его, а Мориарти ругается, кричит и притягивает его ближе.
Вдоль позвоночника Майкрофта пробегают мурашки, яйца поджимаются, член пульсирует. Майкрофт чувствует окружающий их острый запах секса, слышит влажные шлепки, когда соприкасаются их тела. Мориарти почти рычит, и Майкрофт словно со стороны слышит, как говорит ему принять это.
Он почти хочет вновь ощутить руку Мориарти на своей шее, но ему это не нужно. Опасности и так достаточно: отблеск зубов Мориарти, его горячее дыхание и тело, позволяющее Майкрофту проникать внутрь.
Конец приближается слишком быстро. Отчасти Майкрофт хочет отсрочить его, подождать, но это невозможно. Его словно захватило приливной волной, он беспомощен хоть на миг оторваться от происходящего. Грудь Мориарти скользкая от пота, и рука Майкрофта съезжает почти к самому горлу. Майкрофт ниже склоняется над ним и толкается бёдрами, напрягая мышцы живота, дрожа, каждый раз проникая глубже.
Руки Мориарти лежат на его заднице и тянут ближе. Он жёстко подаётся навстречу каждому движению. Майкрофт зарывается рукой в его волосы и заставляет поднять голову, чтобы вновь встретиться с ним взглядом. Врывается в его тело снова и снова, чувствует, как наслаждение становится всё острее. Майкрофт понятия не имеет, как выглядит, когда кончает, но впервые в жизни не сдерживается.