К третьей группе относятся авторы признающие возможность искаженного отражения в белоруско-литовских летописях реальных событий. К таким исследователям относится Н.И. Ермалович. Он считает, что битвы под Могильно и под Койдановым не могли произойти ни в 30-ых ни в 40-ых гг. XIII в. Битву под Могильно он относит к 1274 г., но с другим князем, а битву под Койдановым связывает с событиями 1258 г. Он высказывает сомнения в существования летописного военачальника Кадана, утверждая, что среди татарских военачальников такой не значится, однако соотносит его с сыном хана Менгу-Тимура [22, с. 60]. К авторам третьей группы относится и В.Л. Насевич. Исследователь полагает, что Койдан - это один из воевод полководца Бурундая [48, с. 47].
Как видно из представленных мнений многие авторы считают, что под Койдановым был разбит военачальник Койдан, однако согдасно белоруско-литовским летописям под Койданово был разбит военачальник Балаклай. Именно военачальники Булаклай (Балаклай) и Кидан и Кордан (Курдан, Курдас), упоминаются в белорусско-литовских летописях как военачальники, разгромленные литовскими войсками. Различаются лишь сюжеты и имена литовских князей, которые громят этих трех военачальников. Если предположить, что татарские военачальники и события, описанные в белоруско-литовских летописях, отражают реальных исторических личностей и события, то можно найти определенное сходство имен летописных Булаклая, Кидана и Курдаса, с реальными золотоордынскими военачальниками: Бурундаем, Каданом и Куремчи (Коуремса по русским летописям), которые являются одними из немногих татарских военачальников, имевших непосредственное отношение к ВКЛ.
Сходство Булаклая и реально существовавшего военачальника Бурундая отражает летопись Красинского, по которой новогородский правитель Шварн, убивает заволжского царя Булаклая. Историческая личность - военачальник Бурундай возглавлял поход татар на литовские земли в 1258 г., и хотя в этот момент правителем Новогородка был не князь Шварн, а его брат князь Роман [51, c. 371], все же князь Шварн и военачальник Бурундай были современниками и врагами. Кроме того, впоследствии галицко-волынский князь Шварн действительно стал правителем города Новогородка и всей Литвы [61]. Искажение имени Бурундай, на Булаклай или Балаклай, видимо, не случайно и связано с торговым населенным пунктом Балаклава, который имел большое значение в торговле Золотой Орды и был хорошо известен в ВКЛ [11, с. 722]. Однако обращает на себя внимание сюжет большинства белоруско-литовских летописей, где царя Булаклая под Койданово громит князь Скирмут. Надалеко от Койданово (современный город Держинск), находится деревня Скирмунтова, в которой находится сакральный объект - Святая гора, из-под которой берет начало река Неман [20, с. 7]. Возможно, имя князя Скирмута взято с названия деревни, в которой находится Святая гора, почитаемая у местных жителей.
Летописный заволжский царь Курдас, разбитый в белоруско-литовских летописях под Мозырем, имеет сходство с исторической личностью, баскаком Южной Руси, Куремчи (по русским летописям Коуримсы). Против него воевал галицко-волынский князь Даниил Романович в 1255 г. В противостоянии Даниила Романовича и Куремчи союзником Даниилы Галицкого был литовский князь Миндовг [48, с. 44]. Наибольшее сходство летописного Курдаса и военачальника Коуримсы отражает Евреиновская летопись, в которой описывается, что союзником литовского князя против Курдаса был князь Святослав Киевский. Именно в киевские земли был направлен поход князя Даниила Романовича и Миндовга в 1255 г., кроме того, все белоруско-литовские летописи, упоминающие Курдаса, описывают гибель в битве с татарами князя Андрея Луцкого, в то время как в походе 1255 г. имел место очень яркий эпизод разграбления литовцами окрестностей города Луцка [54, с. 195].
Следует отметить, что летописные военачальники Курдас и Кидан были разбиты под Мозырем. Недалеко от Мозыря существуют и сакральные объекты, связанные с татарами. Например, под Мозырем есть Шайтан-Гора. Согласно местной легенде, черт по имени Шайтан, разозлился на город Мозырь и желая уничтожить город, схватил огромную гору. Однако Шайтан так и не смог донести гору до города, так как его испугало пение петуха [20, с. 27].
В Хойницком районе, надалеко от Мозыря находятся курганы, по легенде оставшиеся со времен Батыя. В деревне Абакумы Лоевского района также находится курган, где захоронены татары [20, с. 265].
Однако следует учитывать, что именно в этом районе, через Лоеву гору, проходил Муромский путь нападения крымских татар на белорусские земли. На связь сюжета о разгроме военачальника Курдаса с крымскими татарами указывает и имя литовского князя, разгромившего его. Согласно белоруско-литовским летописям Курдаса громит князь Скиргайло, и недалеко от Мозыря есть местечко Скрыгалов, где в 1497 г. был схвачен и убит Митрополит Киевский и Всея Руси Макарий [10, с. 429]. Следовательно, сюжет разгрома Курдаса связан с крымскими татарами, и вряд ли имеет отношение к военачальникам Золтой Орды. В тоже время Румянцевский список и Евреиновская летопись могут искаженно отражать события 1255 г. описанные в летописи, и встраивать их в легенду, основанную на походе крымских татар 1497 г.
Имя летописного Кидана перекликается с тюркским именем Кадан, которое носили два известных татарских военачальника, шестой сын хана Монгольской империи - Угэдея и сын хана Золотой Орды - Менгу-Тимура.
Военачальника Кадана, шестого сына хана Угэдея, Ипатьевская летопись упоминает его в числе лучших монгольских полководцев, участвовавших в татаро-монгольском нашествии [54, с. 177]. Рашид ад-Дин в своем сборнике летописей упоминает об его участии в качестве одного из главных военачальников при взятии города Рязани, Козельска, Киева и военной компании против народов Кавказа [72, с. 37]. Но пик его военной карьеры приходится на военную компанию в Южной и Центральной Европе, когда конница Кадана, была отправлена Батыем в погоню за королем Венгрии Белой IV. Король Венгрии бежал на корабле, но был вынужден плыть недалеко от береговой линии, и Кадан имел возможность преследовать его по суше. Во время этой погони Кадан в своем послании, угрожал Хорватии - где укрывался венгерский король [67, с. 119]. Преследуя Белу IV, Кадан попутно разграбил такие города как Перк, Загреб, Темешвар, Свач, Катарро. Его конница нагнала корабль венгерского короля, когда Бела IV остановился в городе Трогире, и Бела IV оказался в осажденном Каданом городе. На обратном пути из Хорватии Кадан разорил Болгарию [76].
Безусловно, такой яркий полководец, упомянутый в нескольких источниках, включая Ипатьевскую летопись, мог быть перенесен в белоруско-литовские летописи в более поздний период. Тем более что, возможно, шестой сын хана Угэдея упоминается не только в летописях, но также в русском народном фольклоре [57, c. 80]. Шестой сын хана Угэдея имел удел во владениях Батыя, и мог вести военные операции на территории Золотой Орды в конце 40-ых г. XIII в., с ведома Батыя. Однако по сведениям Рашид ад-Дина, в 1249 г. Кадан находился на курултае (собрании знати), организованным Батыем, вдали от западнорусских земель [55, c. 233].