Фесдей вышел из гаража и направился по коридору прямо в вестибюль отеля, который напоминал железнодорожный вокзал. Он был битком набит людьми. Они сидели, стояли, ходили.
Фесдей подошел к стойке клерка и спросил, где остановился граф фон Рашке. Клерк сообщил, что граф живет в комнате 628.
– Я полагаю, он там, сэр, – проговорил клерк. – Могу я узнать, кто хочет его видеть?
Он внимательно посмотрел на музыкальную шкатулку, которую Фесдей держал в руке.
Фесдей назвал себя и подождал, пока клерк сообщит это по телефону.
– Вы можете подняться, сэр, – сказал наконец клерк. – Лифт находится прямо.
– Благодарю вас. – Фесдей отошел от стойки, но тут же вернулся обратно. – Мисс Эйприл Эймз зарегистрирована у вас?
Клерк сверился с книгой регистраций:
– Да, сэр, комната 710. Ей тоже позвонить?
– Не стоит, благодарю вас. Я увижу ее позднее.
Проходя по вестибюлю, Фесдей удивился, что девушка сообщила ему правильное имя. Теперь посмотрим на графа фон Рашке.
– Что-то по-оперному звучит его имя, – вслух проговорил он.
– Простите, сэр? – услышал он голос лифтера.
– Я сказал – шестой этаж, пожалуйста.
Выйдя из лифта на шестом этаже, он почувствовал себя, как в катакомбах. Дверей в коридоре было очень много, и все они были одинаковы. Потом он вспомнил о шкатулке ценой в сто тысяч и крепче прижал ее к себе. Он подошел к двери комнаты 628.
Его рука была поднята для стука в дверь, когда в дальнем конце коридора раздался резкий металлический звук. Макс обернулся. Хорошенькая горничная захлопнула дверь служебного лифта. Он подождал, пока она скроется, потом постучал.
Дверь открылась, и из нее выглянул человечек с абсолютно лысой головой. Его маленькое, как у зверька, глазки быстро посмотрели на лицо Фесдея, а потом на шкатулку.
– Входите, я с нетерпением жду вас.
Фесдей, не оборачиваясь, вошел в номер. Номер был дорогой. Видимо, он состоял из нескольких комнат, потому что нигде не было видно постели. Стул, два кресла, консольная радиола и письменный стол составляли всю обстановку комнаты. Два окна выходили на Бродвей.
Лысый граф запер дверь и удовлетворенно потер руки. Он кивнул на кресло.
– Я не сомневаюсь, что вы мистер Фесдей, – произнес он, и Фесдей не заметил ни малейшего акцента в его голосе.
– Вы правы, – сказал он и сел в кресло. – А вы граф фон Рашке?
Тот кивнул и тоже сел в кресло.
– Обойдемся без титулов, мой мальчик. Ваше имя – Макс. Хорошее немецкое имя, не так ли? Два плода одной земли.
Рашке весело улыбнулся, но Фесдей не находил, что этот человек обладает чувством юмора. Работа детектива сделала его чувствительным к различным оттенкам голоса. Под своим жиром Рашке был холоден, как лед.
Фесдей даже почувствовал некоторую нервозность этого человека.
– Может быть, это ускорит дело, – уклончиво проговорил Фесдей.
Маленькие глазки уставились на руки Фесдея, которые поглаживали крышку шкатулки.
– Я вижу, вы принесли предмет искусства.
– Да, она и играет хорошо. Настоящая музыка.
– Возможно, но я не люблю музыку. Вы полностью слышали эту мелодию? – спокойно спросил Рашке.
– Вы можете сами попробовать прослушать ее до конца.
– Понимаю. Могу я посмотреть марку изготовителя? – Рашке протянул руку к шкатулке.
Фесдей покачал головой. Внимательно глядя в глаза Рашке, Фесдей повторил слова, услышанные от старого Финча.
– Вы знаете, как говорится, дурак и деньги неразлучны.
Рашке усмехнулся.
– Я все понимаю, мистер Фесдей. Я вижу, вы сохранили все как положено.
– С трудом, но сохранил.
– Я не сомневаюсь в этом, мой мальчик. Теперь поговорим о деле. – Рашке встал. – Вы принесли одну часть, у меня есть другая. Я вижу, нет смысла оставлять дело незаконченным.
– Поэтому я и пришел. – Фесдей тоже встал.
– Так если вы дадите мне шкатулку, я немедленно…
– Послушайте, Рашке, мы с вами не дети. И торопитесь, я не люблю долго ждать.
– Хорошо, мистер Фесдей. Простите, что я выразил вам недоверие. Но вы правы. Подождите здесь. Я скоро…
Он вышел через дверь, ведущую, видимо, в спальню.
Фесдей встал и подошел к окну. Он не хотел стать хорошей мишенью. Теперь он уже начал жалеть, что продал свой добрый кольт. Такой человек, как Рашке, способен на все. Он выглянул из окна. Внизу по Бродвею шли люди, ехали машины. Шесть этажей внизу. Фесдей поставил шкатулку на самый край подоконника, прижал левой рукой. Что же, он готов. Если лысый Рашке сделает что-нибудь неожиданное, шкатулка грохнется вниз. Он ждал с интересом. Что же все-таки может принести Рашке? Очевидно, нечто такое, что в состоянии поднять мужчина. Или что-то, что само может передвигаться.