Здесь, в этом анафематствовании Октябрьской революции и большевицкой власти, — своего рода центральная, главная точка всех духовно-политических событий «советского» периода истории, как бы духовный стержень всего. Проклятой оказалась новая власть, проклятым стало и всё, буквально всё, что совершалось ею в области идейной, политической, экономической, культурной...
25 января 1918 г. в Киеве произошло злодейское убийство Председателя Собора митрополита Киевского Владимира (Богоявленского) революционерами. Его вывезли из Киево-Печерской Лавры на автомобиле и без всякого суда приготовились убивать. Он попросил дать время помолиться. Убийцы разрешили: «Только поскорей». Воздев руки к небу, Владыка произнёс: «Господи, прости мои согрешения вольные и невольные, и прими дух мой с миром!». Затем повернулся к палачам, по-архиерейски обеими руками перекрестил их и сказал: «Господь вас да простит!»... На следующее утро верующие женщины случайно нашли его тело, на котором были не только пулевые, но и штыковые раны. Владыка Владимир стал первым мучеником из архиереев. За ним последовало множество других.
Тем временем обновленцы заявили о полном неприятии ими соборного деяния о восстановлении Патриаршества. А. Введенский в 1918 г. писал: «... Восстановление патриаршества есть столь чрезвычайное зло, что в церкви можно теперь остаться лишь для того, чтобы уничтожить это патриаршество». И добавлял, что среди его единомышленников «с особенной настойчивостью встала мысль о необходимости разорвать с официальной московской церковью...» Обновленцы повели яростную борьбу против «консервативной» Церкви, привлекая к себе тем большую помощь большевиков, чем больше различных обличений и протестов большевики получали от законной церковной власти, прежде всего от Патриарха Тихона. Он же откликался на все важнейшие события времени, не уставая разоблачать революцию. Особым посланием Патриарх осудил и отделение Украины с Киевом, «матерью городов русских», от России, и связанный с этим позорный Брестский мир. Убийство Государя Николая II вызвало сильную проповедь Святейшего, произнесённую в Казанском соборе на Красной площади (тогда ещё не было известно об убийстве и всех членов Царской Семьи). «Мы должны, — говорил Патриарх, — ...осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падёт и на нас, а не только на тех, кто совершил его... Мы знаем, что он (Государь), отрекаясь от Престола, делал это, имея в виду благо России и из любви к ней. Он мог бы, после отречения, найти себе безопасность и сравнительно спокойную жизнь за границей, но не сделал этого, желая страдать вместе с Россией. Он ничего не предпринял для улучшения своего положения, безропотно покорился судьбе... И вдруг он приговаривается к расстрелу... Наша совесть примириться с этим не может... Пусть за это называют нас контрреволюционерами, пусть заточат в тюрьму, пусть нас расстреливают. Мы готовы всё это претерпеть в уповании, что к нам будут отнесены слова Спасителя нашего: «Блаженны слышащие Слово Божие и хранящие е» (-его).
Замечательные слова! Они точно передают главное в духовном состоянии всего Русского Народа того времени — готовность на страдания и даже смерть ради верности Христу, Его слову, Его правде, из действительной любви к Нему, как бы вместе со своим Православным Царём! Всё так и произошло: страдания и смерть ожидали всех верных Богу, то есть большинство действительно русских людей. Большевики впрямь стали называть верующих «контрреволюционерами», врагами «народной власти», пособниками «белых». А уже шла Гражданская война! В такой обстановке 25 сентября /8 октября 1918 г., в день памяти преп. Сергия Радонежского, Патриарх Тихон издал очередное послание. В нём Святейший призывает служителей Церкви не вмешиваться в политическую борьбу на стороне какой-либо партии, уклоняться и от политических выступлений, по слову апостола: «Повинуйтесь всякому человеческому начальству» в делах мірских (выделенное — это личное пояснение апостольских слов Патриархом Тихоном — прот. Л.). «Не подавайте никаких поводов, — говорится в послании, — оправдывающих подозрительность советской власти, подчиняйтесь и её велениям, ибо Богу, по апостольскому наставлению, следует повиноваться более, чем людям (Деян. 4, 19; Галат. 1, 10)».