Русского корпуса из эмигрантов «первой волны» в Югославии против красных соединений Тито. Во время войны были также сформированы казачьи подразделения генералов Краснова, Шкуро, Туркула, 1-я Русская Национальная Армия генерала Хольмстон-Смысловокого, другие части. По трагической необходимости все эти разноидейные русские патриотические движения осуществлялись на стороне немцев и под их бдительным надзором. Само возникновение таких движений стало возможным только потому, что германский официоз декларировал освобождение России и русского народа в частности! Русские тогда ничего не знали о плане «Ост». А именно такими тайными планами и объяснялось то, что русским не давали воевать против советских! В 1942 и даже ещё в 1943 г.г. немецкому командованию не составило бы никаких трудов поднять русский народ, сформировать единую Русскую армию в несколько миллионов добровольцев и тогда полная и несомненная победа над Советским Союзом была бы обезпечена и в кратчайшие сроки! Однако, в «клубе самоубийц» считали, что ни в коем случае нельзя давать оружие русским, сколь бы это не казалось выгодным, потому что на Востоке «только немецкий солдат имеет право носить оружие», — как говорили Гиммлер и Розенберг. Вторично Германское руководство продавало Россию и русский народ. Русских старались не допускать даже к средствам агитации и пропаганды против СССР. Предпочитали давать это дело в руки немцев, едва знавших русский язык. И выходили «перлы», вроде стишка: «Вот опять идут варяги, слышны их уж громки шаги»... Здесь есть ещё хоть какая-то (даже- «историческая»!) идея. А в большей части случаев «агитация» сводилась к темам желудка: «Иван, приходи есть кашу». — И перед советскими окопами из окопов немецких поднимали здоровенную бутафорскую ложку... Оккупационные власти (особенно там, где стояли части Вермахта, а не СС), а также румынские, повсюду открывали закрытые православные храмы! Народ устремился в них с воскресшей надеждой и благодарностью освободителям! Многие священники активно заняли сторону немцев. Но в иных местах фашисты разрушали и оскверняли церкви, и люди не знали, что думать. Некоторые священники стали активно на сторону Советов, помогая армейской разведке и партизанам. В оккупированных областях немцы не упразднили колхозов и не дали русским крестьянам землю! Более того, в городах и сёлах устанавливался строгий режим, часто — строже большевицкого, широко практиковались публичные казни (расстрелы, повешения) коммунистов, уголовников и партизан. Казнили, как правило, за дело, но всё же публичный характер казней — это то, чего в 1930-х годах не видали и от коммунистов. К тому же начался массовый угон молодёжи на работу в Германию, а многих — в немецкие концлагеря. Советские, не побывавшие в «Зоне», ничего подобного не видели! Не знали они, к примеру, как в окрестности одной марийской деревни перед войной по ночам привозили по несколько сотен священников, монахов и монахинь и расстреливали, сбрасывая во рвы, рыть и зарывать которые должны были крестьяне-марийцы, силой сгоняемые на эти «работы». Так тысячи (!) православных были уничтожены только у одной деревни в марийской глуши... А сколько их было по всей России!... В Сибири в дни войны случайные наблюдатели видели сцену: до 60 человек тащили по земле (летом) на полозьях огромную бочку с человеческим калом из ближнего лагеря. Содержимое бочки вылили в ров, конвоиры поставили всех у края рва. К каждому подходили с пистолетом, задавая один вопрос: «Бог есть?» Следовал ответ: «Есть!». Выстрел — человек падал в ров с нечистотами, и так все 60! Все — священники. Если бы фотографии таких (и ещё более страшных!) зверств большевиков публиковались бы в советских газетах? Что было бы?.. Но в советских газетах в начале войны стали публиковаться фотографии фашистских казней, производившие на людей, не видевших «Зоны», страшное впечатление. В какой ужас и негодование пришли мы, школьники, когда нам учительница показала газету с фотографией трупа Зои Космодемьянской! Никто, конечно не знал, что эта несчастная была членом отряда, исполнявшего злодейский преступный приказ Сталина уничтожать — не немцев, нет, — а русские деревни, чтобы именно русских крестьян обречь на голодную смерть ради создания «мёртвой зоны» вокруг осаждённой Москвы. Мы же, обманутые мальчишки, готовы были тотчас взять оружие и мстить немцам за «нашу Зою!»