«Совкам», хлынувшим в Церковь, с их неоцерковлённым и лишённым должного богословского образования и канонического правосознания мышлением разгадать сущность этой ловушки было очень трудно, если не вообще невозможно в большинстве случаев. Они или вовсе ничего не знали о предательской декларации Сергия 1927 г. или, узнавая, в силу общей уже атмосферы лживости, расценивали её как «необходимый» в тех условиях шаг для «спасения Церкви»... «Патриархия» же постоянно представляла и ныне (!!) представляет дело так, будто в 1927 г. Сергий выразил простую лояльность советской власти (что — дескать и нужно было сделать, т. к. «несть власти, аще не от Бога» и т. д). И, конечно, никогда не разъясняла и не разъясняет жуткой сущности главной формулы декларации: «ваши радости — наши радости, ваши неудачи — наши неудачи»...
Однако в 1943 г. и позднее в церковной среде, в народе еще было очень немало людей, знающих суть вещей и помнящих, что такое декларация 1927 г. и созданная на её основе тогда же антиканоническая лжепатриархия. Что же они? Часть их так никогда и не пошла в храмы «патриархии», а кто смог, присоединился к катакомбной Церкви, продолжавшей существовать, несмотря на страшные гонения, но — в глухом подполье. Однако в большинстве такие люди поддались иллюзии неожиданного «возрождения Церкви» в дни войны! И подъём веры в народе, и открытие храмов, и устройство церковных учреждений породило тогда
надежду, что может быть, это действительно перелом в политике большевизма, что, может быть, теперь Церкви даётся действительная свобода! И тогда возможно будет со временем и избрание достойных епископов и исправление порушенного канонического строя церковной жизни... Скоро они должны были убедиться в тщетности таких надежд, в иллюзорности упований. После войны по партийной и административной линии верующих стали преследовать так, что открыто ходить в церкви смогли только пенсионеры, или люди самого низшего уровня (дворники), которым нечего было терять. От церковников же требовали не агитировать за веру, наипаче молодёжь, и церковники подчинялись! Убеждались в антихристовой сущности «патриархии» и некоторые «совки», из тех что оказались духовно-чуткими. И протестовали, и обличали! Самых активных сажали. Сперва в тюрьмы, потом, при Хрущёве — в психушки. Других то угрозами, то обманами заставляли умолкнуть. Старалась вовсю и «патриархия» объявляя таких обличителей «нарушителями церковного мира и единства». Постепенно и священникам и мірянам вольно и невольно внушалась мысль, что главной целью Церкви Христовой (!) является «тихое и безмятежное житие». Можно добавить, — «во всяком удовольствии и достатке»! Мысль овладела массами. И в итоге оказалось, что если Христос — само безстрашие, то служащие будто бы Ему священники и массы прихожан — это само малодушие! Если Христос — это «солнце правды», то служащие будто бы Ему верующие, члены Московской «патриархии» готовы на любую ложь, любую подлость, любое предательство, только бы, к примеру, не закрыли храм! Действующий храм сделался самодовлеющим центром и смыслом веры и церкви «патриархии». Излишне говорить много о том, что это — вообще не христианство! Несчастным своим прихожанам «патриархия» стала внушать также, что от неё нельзя откалываться, т. к. грех раскола не смывается, как сказано у св. отцов, и мученической кровью. Истинно так! Только эту мысль нужно было отнести именно к самой «патриархии», отколовшейся от Христа и всякой Его правды. А потому раскол с «патриархией», решительный откол от неё есть святое дело возвращения к Богу, ко Христу, а, значит, и к Его Церкви. Но в глазах миллионов верующих «совков» Московская «патриархия» — это и была истинная, исконная Русская Православная Церковь, во всяком случае — законная преемница этой Церкви, подобно тому, как СССР — великая держава, законная преемница Руси, великой России...