Но, может быть, как думают некоторые, всё это имеет отношение только лично к тем высшим иерархам «патриархии», которые повинны в ереси экуменизма, и не затрагивает прочего духовенства (где есть немало несогласных с этим еретичеством) и не затрагивает веры многомиллионных масс советских прихожан? Увы, нет. Церковное общество — всегда некий целостный организм, связанный как внешне — системой управления, так и духовно-таинственно, — через уставное поминовение имени своего предстоятеля, в данном случае — «Патриарха», как своего «Великого Господина и Отца». Отсюда, всякий поминающий «патриарха» Московского, соучаствует во всём, что тот делает от лица Церкви, приобщает себя духовно и к его явному отступничеству и ереси. Зная об этом, несколько священников «патриархии» (всего несколько!) публично отказались поминать «патриарха» Алексия II после его речи перед раввинами. Но это слабенькое движение продержалось недолго, некоторые ушли в Русскую Зарубежную Церковь, прочие остались в «патриархии». В чём дело? Почему, видя явное беззаконие, молчат нынешние «православные» в России?
Не потому ли, что и сами они в действительности уже давно — не православные, то есть потеряли связь с Богом, лишены канонического правосознания и чувствования Церкви?
Пагуба ереси, в данном случае — экуменизма, состоит в том, что она начисто отсекает от Христа, лишает благодати Духа Святаго то церковное сообщество, которое уклонилось в ересь. С этой точки зрения о безблагодатности Московской лжепатриархии говорили уже давно с 1927 г. Нуждается в пояснении понятие «благодатности» (или «безблагодатности»). В общем и широком понимании слово «благодать» Божия («благодать» Святаго Духа) означает животворное присутствие Божества во всём Его Творении, без чего ничто вообще не могло бы существовать. Поэтому Духом Святым живится всякая душа человеческая, в том числе — даже душа атеиста или сатаниста, пока он живёт на земле. Если иметь в виду такое широкое понимание понятия «благодать», то она действует повсюду, в том числе и по отношению к еретикам (в направлении их вразумления), и подобно этому — в храмах и в людях «патриархии», подавая и им иногда различные свидетельства в виде определённых переживаний, даже — знамений. Дух — един, но действия Его различны... Один образ действий в людях, вне Христа, вне Церкви пребывающих, другой — в Церкви, в Теле Христовом. Здесь, в Церкви, благодать Святаго Духа прежде всего являет себя в совершении семи таинств церковных, подающих людям «семь даров Святаго духа» и иные духовные дары ко спасению, в том числе — способность видеть истину в явлениях и вещах окружающей жизни. Это особенное только Церковное понимание слова «благодать». Поэтому, когда богословы, вообще церковные люди говорят о «благодатности» или «безблагодатности» Церкви — они имеют в виду второе, особенное, или узкое значение этих понятий, конкретно — совершаются, или не совершаются в Церкви таинства (действительные они или нет).
Мы помним, как рассуждал священномученик митрополит Казанский Кирилл (Смирнов) о таинствах сергианской «патриархии». Суть его суждений в том, что таинства совершаются для тех, кто приемлет их «в простоте», не ведая об отступничестве Сергия и его Синода. Эти таинства могут быть спасительны, действительны. Но они совершаются безусловно в осуждение самим совершителям, а также тем, кто знает об их предательстве и отступничестве и прибегает к ним. Поэтому знающим не следует принимать таинства от сергиан. Другие духовные лица (и таких было немало) полагали, что в «патриархии» совсем не совершается таинств.
Особенно распространилась такая точка зрения в послевоенный период, когда стало очевидно, что воссозданная «патриархия» верой и правдой служит не Христу, а антихристову советскому режиму, что поэтому «патриархия» — это уже не Русская Православная, а «советская церковь», как её часто и называли за рубежом. Русская Зарубежная Церковь допускала, что лишь у отдельных «благоговейных» священников в «патриархии» таинства могут совершаться, быть действительными, а значит, и действенными. Это было той тонкой ниточкой, которая ещё связывала РПЦЗ с РПЦ в России и позволяла первой считать себя лишь частью Русской Церкви, основа которой всё-таки — в России. Что же до священнослужителей-отступников, то, к примеру, Митрополит Виталий, Первоиерарх РПЦЗ, говорил, что он никогда не поверит, чтобы таинства Церкви совершались от рук агентов КГБ... Так думали и многие. Неопределённость и неясность в отношении действительности таинств в Московской «патриархии» проистекала от того, что при очевидном, полном отступлении от Христа и всякой правды Его, в «патриархии» до времени не было ереси в некоем классическом, богословско-академическом её понимании как учения, «осуждённого Соборами или отцами» (хотя разве только это может лишить благодати!).