Совершенная, но страшная ясность возникла только теперь. С 1960-х годов, как мы видели, рядом еретических учений, соответствующих тем учениям, что были в древности осуждены Соборами и отцами, наипаче — экуменической ересью, и связанной с ней практикой совместных молитв с еретиками (а теперь даже — с иудаистами и даже с шаманами!), определённые иерархи, сперва — «патриарх» Алексий I (а ныне и Алексий II), митрополит Никодим и несколько им подобных оказались явно отсечёнными от Православия, лишенными сана. В этом случае (т.е. явного еретичества) не требуется даже соборного решения об извержении из сана, по слову 15-го правила Двукратного Константинопольского Собора и по смыслу 3-го правила Третьего Вселенского Собора; лишение сана происходит мистически естественным путём, что и даёт право и даже обязывает каждого священника или мірянина выйти из подчинения такому епископу или патриарху, не дожидаясь никакого соборного решения о нём.
«Патриарх» Алексий I и митрополит Никодим, находясь в таком положении, т.е. не будучи фактически епископами, тем не менее, продолжали рукополагать во епископы и священники других людей, которые тем самым также не являлись на самом деле ни епископами, ни священниками (т.е. над ними таинство священства не совершалось). Значит ли это, что и другие таинства Церкви, совершаемые такими мнимыми епископами и священниками, уже вполне определённо стали недействительными т.е. перестали совершатся? Мы не берёмся отвечать на этот вопрос, т. к. он превосходит наше разумение. Можем лишь определённо отметить, что наряду с явными свидетельствами Божия попечения об искренне верующих (вплоть до чудес), в «патриархии» за последние 10, 20, 30 лет можно было наблюдать заметное неуклонное оскудение Божией благодати в церковной жизни, в душах и жизни священнослужителей и прихожан. К 1980-м годам весь епископат «патриархии» состоял или из экуменистов, или из рукоположенных ими мнимых епископов (архиереи старого, канонически законного посвящения, к тому же не замешанные никак в экуменизме и не согласные с ним — такие епископы ушли из жизни). Оставались лишь некоторые священники, рукоположенные от действительных, не мнимых епископов. Но и их число заметно и быстро уменьшалось. А число тех из них, кто решительно не признавал сергианского отступничества и экуменического еретичества своих правящих иерархов — и того стремительней.
Всё это означает, что примерно с середины 1970-х годов на подавляющем большинстве приходов Московской «патриархии» действительность таинств Церкви стала крайне сомнительной. Кроме, может быть, только таинства Крещения, т. к. по правилам Церкви оно в исключительных случаях может быть совершено и простым мірянином, даже — женщиной.
Священнодействия сделались почти повсеместно мнимыми, как всё, или почти всё в «патриархии». Ибо уж давно (а теперь и подавно) в ней всё, или почти всё, только изображается (обозначается) но не совершается (не происходит)... Московская «патриархия» стала чем-то вроде призрака, или миража Православной Церкви: издали манит, а подойдёшь — пустота. Иные определяют «патриархию», как грандиозный театр, где происходит постоянный спектакль на церковные темы в православных декорациях, ризах, рясах и безконечным потоком православных слов, но не происходит жизни Церкви. В душах молящейся публики такой спектакль способен вызвать целую гамму разнообразных чувств — умиления, умиротворения, услаждения, восхищения, сожаления о грехах, то есть определённо — некоторого катарсиса (очищения)! Но не более, чем ддя публики собственно театральной — хорошая светская пьеса, умное стихотворение, душевная музыка, или трогательная песня... Почти никто не хочет видеть, что всё это — человеческие душевные эмоции, которые современными верующими охотно (!) принимаются за благодать Святаго Духа! О, если бы они не ошибались! Если бы и впрямь благодать и сила Святаго Духа действовала через «патриархию»!... Тогда приходская жизнь, церковная жизнь хотя бы тех кого называют обычно «простыми людьми», «простыми прихожанами» и на многомиллионных (!) массах, которых по сей день держится и стоит «патриархия» — эта жизнь, души этих людей ни за что никогда не дошли бы до такого чудовищного состояния, в каком они оказались теперь! Теперь уже не удивительно то ужасное явление, что в православные храмы стали приходить различные колдуны и оккультисты (скажем — йоги, или теософы) и чуть ли не сатанисты, чтобы «подзаряжаться», как они говорят, энергией от икон, общей обстановки храма и церковных служб... Будь это энергия и впрямь силой Святаго Духа — вся эта нечисть бежала бы от храмов, а не тянулась бы к ним!