С кончиной царевича Димитрия кончилась прямая ветвь Рюриковичей, а значит, кончилась династия царей и великих князей Московских, столько веков правивших Великой Россией! Вот к чему приводило безумное, вплоть до сыноубийства, беззаконие Ивана IV! Невинный сын-отрок как бы расплачивался за виновного отца. Однако это было только началом расплаты. Страшные беды должны были обрушиться и на Государство и на весь Великорусский народ.
Но это будет поздней. А тогда, после 1591 г. продолжалось спокойное и благое царствование Государя Феодора. Успешно слагались и внешние дела. Под руку Москвы запросился Грузинский Царь Александр Кахетинский, теснимый и Турцией и Ираном в лице Шаха Аббаса Великого. Последний потом с помощью сына Царя Александра-Константина, обращённого в мусульманство, всё же сумел удержать в своём влиянии Грузию, но не надолго. Воевали тогда и выгодно договорились со шведами. В Польше, после смерти Стефана Батория, Русский Царь Феодор Иванович чуть было не стал королём! Этого очень хотела большая часть панства и люда. Но всё разрушилось о невыполнимость условий. Царь Феодор должен был короноваться в Кракове, именоваться сначала королём Польским, великим князем Литовским, а потом уж Царём Московским, а также должен был из Православия перейти в католичество. Никакой подлинно православный и подлинно Русский Царь таких условий принять не мог никогда, несмотря ни на какие выгоды соединения в одних руках власти над двумя великими тогда государствами — Московским и Польско-Литовским. И хорошо, что не смог бы! Лучше за верность свою пользоваться поддержкой и милостью Царя царствующих и Господа господствующих — Бога!
Милость же Божия к Русской Земле при Государе Феодоре явлена была во многом, в том числе и в состоявшемся Всероссийском прославлении чудотворной Курской Коренной Знаменской иконы Пресвятой Богородицы. Это случилось в 1597 г. и случилось так. Курская святая икона чудотворила с XIII столетия. Слава об этом распространилась по всей Русской Земле. И вот благочестивый Царь Феодор Иванович пожелал видеть святыню в столице. Встречала икону необычайно торжественно вся Москва во главе с Государем, Патриархом, духовенством, Синклитом (так частенько у нас называли ближайших к царю служилых князей и бояр, то есть Правительство). Курскую Коренную икону поместили в Успенском соборе Кремля. Она чудотворила и здесь, Царь Феодор решил придать иконе более благолепный вид. Дело в том, что сия икона была весьма небольшой (примерно 15x15 см.) и представляла собою такой же образ Знамения Матери Божией, что и известная Новгородская икона. По указу Государя Феодора Курскую иконочку вставили в кипарисную раму, а на раме изобразили Ветхозаветных Пророков, возвестивших о рождении Спасителя міра от Девы. Этими изображениями икона стала отличаться от Новгородской и увеличилась в размерах, царица Ирина собственноручно вышила для Курской иконы богатую пелену. После того, как столица достаточно поклонилась святыне, её возвратили в Курск. Затем перед вступленьем в Москву самозванец Лжедмитрий 1-й взял вновь икону из Курска и привёз в столицу. Суеверный, но маловерный не знал, что святыни не только не помогают неправым и злым делам, но разрушают их... Курская Коренная икона пробыла в Москве до 1615 г., то есть до полного окончания Смуты и воцаренья в России новой династии Романовых. Но было это поздней, а тогда, в 1597 г. Государь подумал, что икона называется Курской, а Курска-то нет! Как помним, он был сожжён при Батые. Тогда Государь Феодор издал два указа — один о построении города Курска «на его прежнем месте» и второй — об устройстве мужского монастыря (Коренной Пустыни) на месте обретения иконы в 27-ми верстах от Курска в 1295 г., это вписалось как бы само собой в общий замысел построения или укрепления целого ряда городов на южных границах тогдашней Великороссии с целью поставить заслоны против Крымских татар, что и было исполнено.
В следующем 1598 г. 7 января слабый телесным здоровьем Царь Феодор Иванович отошёл ко Господу. Многим уже была ясно, что царствовать будет Борис Годунов. Но не так просто было устроить сие! По общим мнениям Царём должен был бы быть кто-то от исконного царского рода Московских царей (то есть Рюрикович). Со смертью царевича Димитрия прямой ветви этой династии более не было. Но были близкие к ней, например, Шуйские (Рюриковичи). Однако Шуйских заблаговременно Годунов разгромил. Оставшийся в живых и на службе Василий Иванович Шуйский вёл себя тише воды и на царство не покушался. Были и другие родные покойного Царя Феодора. Среди них наиболее видным и всеми любимым являлся двоюродный брат Феодора Ивановича — князь Феодор Никитич Романов-Юрьев, имевший и нескольких братьев Никитичей. Феодор Никитич тоже никак никогда на царство не претендовал. Но средь народа и знати было немало таких, что хотели видеть его Царём. Были, конечно и сторонники Годунова, который состоял также в родстве с почившим Царём, будучи ему шурином (братом жены). Сделать выбор было не просто. Вспомнили и о престарелом «царе» Симеоне Бекбулатовиче, но Годунов успел расправиться с ним. Законным было бы и царствование вдовы Государя Царицы Ирины. Поначалу ей и стали было приносить присягу. Но она, давно всё решив в совете с братом Борисом, быстро постриглась в монашество в Новодевичьем монастыре. Можно было взять Царём и кого-то из королевских Домов Европы. За разговоры об этом дьяк Андрей Щелкалов сразу подвергся опале. Всех стали приводить к присяге боярской думе, что было невиданным новшеством для Руси. Но затем поспешили собрать большой Земский и Церковный Собор представителей всех сословий Великороссии для избрания Государя. Сторонники Годунова, в том числе и особенно Патриарх Всероссийский Иов, хорошо подготовили «мнение» собора. Иов решился даже на явный обман. Он записал в Грамоте Собора, будто ещё Иван IV Васильевич на смертном одре «приказал» в случае смерти сына Феодора царство его Борису Годунову.