В течение следующих нескольких минут Бузес и Кутзес выучили свой урок, как другие выучили этот урок до них. Некоторым, подобно старому гунну, главе клана, даже удалось пережить его без увечья для организма.
И им удалось, но с трудом.
Велисарий предоставил им три простых варианта на выбор.
Первый. Они могут молча согласиться с его триумфом, притвориться, что не произошло ничего необычного, и спасти остаток репутации. При помощи Велисария можно придумать и обыграть соответствующее прикрытие, все объясняющее. Им даже достанется часть трофеев.
Второй. Они могут немедленно покинуть расположение армии и жаловаться всему свету. Не пройдет и года (если, конечно, Юстиниан решит проявить щедрость и благодушие в связи с победой над персами), как они вернутся назад в усадьбу во Фракии и будут там кормить свиней. Заливать пойло в корыта. Если же император решит не быть милостивым — а милосердие не является одной из его выдающихся черт — они будут кормить свиней на одной из многочисленных усадьб Юстиниана. Причем, может, даже не кормить, а убирать помои.
И, наконец, имелся третий вариант, если они намерены уж слишком возмущаться и выносить их возмущение и их самих станет невозможно. Третий вариант означал…
Валентина.
В конце концов братья распрощались с глупостью. Да, с трудом и не без горьких слез и теплых объятий с уходящим другом. Но в итоге им удалось отправить глупость в путь, а самим пойти другой дорогой.
Фактически к ночи они оказались в благостном расположении духа. Большое количество вина вместе с полученными трофеями помогло появлению добродушия и мягкости. Но имелось еще одно маленькое утешение.
По крайней мере — на этот раз — честных фракийских ребят обманул другой фракиец. Не какой-то там проклятый грек или армянин.
После того как они ушли, Велисарий задул светильник и лег.
Он устал, но сон не шел. Ему требовалось кое-что узнать. Он дал мыслям побродить по лабиринту разума, пока они не добрались до места, которое он считал трещиной в барьере.
Велисарий почувствовал присутствие камня.
«Значит это был ты, да? Помогал мне в битве?»
И тогда Велисарий обнаружил третье — существо? — которое не разделяло самодовольства полководца. Вначале мысли камня оставались неясными. Странно, но под ними была какая-то враждебность. Не упрек, не обвинение, как раньше. Скорее…
Да. Раздражение.
«Странно. Почему…»
Внезапно мысль оформилась.
Помог. Трудно.
Затем с очевидным раздражением.
Очень трудно.
Затем, как значительно младший брат мог бы сказать тупому старшему.
Глупо.
«Глупо? Что глупо?»
Глупый.
Велисарий сел, пораженный.
«Я? Почему это я глупый?»
Очень сильное раздражение.
Не ты глупый. Вы все. Все глупые.
Теперь с большой силой.
Кретины.
Велисарий сидел и хмурился. Он не мог придумать, что так расстроило камень.
Он почувствовал новую концепцию, новую мысль, пытающуюся прорваться сквозь преграду. Но мысль отступила, пораженная явившимися образами.
Внезапно сквозь разум быстро пронеслось видение.
Сцена из дневной битвы. Масса кавалеристов, сражающихся друг с другом, падающих с коней. Колени плотно сжимают лошадиные бока. Руки сжимают луки седел. Но люди все равно падают на землю каждый раз, когда по ним наносится удар или они сами неправильно рассчитывают удары.
Кретины.
Еще одно видение. На мгновение появившийся образ.
По степи галопом несется всадник. Какой-то варвар. Велисарий не узнал, к какому племени тот относится. Но сидит на лошади очень грациозно и уверенно. Крупным планом показываются его ноги. Даже ступни .
Мысль наконец прорывается.
Стремена.
Челюсть Велисария отвисла.
— Да будь я проклят! — прошептал он. — Почему об этом никто никогда не подумал?
Глупые.
Глава 9
Константинополь.
Осень 528 года н. э.
— Человек года! — воскликнул Ситтас. — О, слава триумфальному завоевателю! — он выпил кубок одним глотком. — Я бы поднялся поприветствовать тебя, Велисарий, но боюсь лишиться чувств в присутствии такой знаменитости. — Он икнул. — Ты знаешь, я склонен преклоняться перед героями. Ужасная привычка, просто ужасная. — Он схватил кувшин, стоявший на небольшом столике рядом с кушеткой, и помахал им. — Я бы тебе тоже налил выпить, но боюсь разлить вино. Понимаешь, дрожу в компании такой легендарной личности, как девочка, у которой кружится голова, когда рядом мужчина, который ей нравится.