— Что вы там так тщательно упаковываете? — услышал он за спиной голос руководителя экспедиции. Не вздрогнул от неожиданности Влад только потому, что замер, как это бывает с кроликом, который увидел удава.
— Инструменты складываю, — прикладывая все силы к тому, чтобы его голос не дрожал, тихо сказал юноша.
— Редко доводится увидеть, чтобы студенты так бережно обращались с выданными им инструментами. — хмыкнул руководитель.
Стараясь действовать неторопливо (суетливость выдает!), Влад обернулся и встретился взглядом с ученым.
Юлий Маркович обладал внешностью хрестоматийного научного сотрудника. Среднего роста, слегка сутулый от постоянного сидения за книгами и какой-то не от мира сего. Был бы еще бледным, его и вовсе можно было бы назвать книжным червем. Но его лицо с тонкими аристократичными чертами и руки с обманчиво хрупкими пальцами были покрыты постоянным загаром, выдавая принадлежность ученого к касте полевиков.
Даже выезжая на раскопки, он продолжал придерживаться академического стиля в одежде. Строгая рубашка цвета хаки заправлена под ремень. Верхняя пуговица расстёгнута, под ней виднеется шейный платок. Брюки, о стрелки которых можно было порезать палец, сегодня заменили длинные, по колено, коричневые шорты. Голову покрывала турецкая феска с обмотанным вокруг нее платком.
Он был опытным археологом и очень требовательным научным руководителем. Студенты его уважали. Больше двадцати лет преподаватель копал Крым, знал тут каждую гору и холм, но, к сожалению, был крайне нерешительным в общении с коллегами, отчего его практиканты постоянно страдали.
— Так я уже не первый год езжу, Юлий Маркович, — произнес он, надеясь, что оглушительный стук сердца не слышен никому, кроме него. — Понимаю, что к чему.
— Отрадно слышать, молодой человек, — произнес преподаватель. — Но я думаю, что вы мне лжете. Вы что-то нашли, а теперь пытаетесь это скрыть, чтобы потом продать. Наверняка план у вас созрел, когда вы поняли, что этот учебный год у вас последний, и совсем скоро начнется взрослая жизнь.
Влад молча замер с раскрытым в немом изумлении ртом. Как руководитель экспедиции смог так точно угадать? Он что, прочел его мысли? Или следил за ним? А может быть, ему кто-то рассказал? Влад не имел привычки обсуждать свои планы с однокурсниками, но вдруг где-то похвастался на гулянке?
— Вы сейчас думаете о том, как я смог все это узнать, — снисходительно проговорил ученый. — Подозреваете меня в чтении мыслей или слежке. Это не так, могу вас уверить.
— Но… как?
Влад понимал, что своим вопросом сдал себя с потрохами, но промолчать не мог. Слишком уж невероятной была «догадка» Юлия Марковича.
— Вот в чем ваша беда, молодежь, — охотно пояснил тот. — Не ваша конкретно, юноша, даже не вашего поколения — молодежи вообще. Вы думаете, что являетесь первопроходцами во всем. Будто вам первым в голову приходит та глупость, которую вы намереваетесь совершить. До вас ведь никто и подумать не мог о том, как бы утаить находку от руководителя, а потом продать ее на черном рынке, обеспечив себе стартовый капитал для самостоятельной жизни.
Владу только и оставалось, что глупо хлопать глазами.
— К слову, я тоже не избежал этого, — улыбнулся Юлий Маркович. По-доброму так, без всякого профессорского высокомерия. — К счастью, мой тогдашний научный руководитель, спас меня от общения с сотрудниками полиции. А может, и от чего похуже. Поэтому, можно сказать, я возвращаю долг. Вы, молодой человек, сейчас достанете свою находку, а я сделаю вид, что не заметил, как вы пытались ее спрятать. Вы ее мне покажете, объясните, где нашли и как извлекали. Потом мы с вами обсудим данный предмет, подискутируем о его происхождении и отправимся к палаткам. Так, словно никакого недопонимания между нами не было. По приезду в город я ничем не выдам, что был какой-то инцидент.
В голове студента пронеслись сразу сотни мыслей. Но только три имели значение. Он вспомнил, что уже потратился на реализацию своего плана, даже в долг пришлось взять. Напомнил себе, что практика еще только началась, и у него наверняка будет случай найти что-то интересное. Ну и, наконец, прикинул практическую ценность своей находки, которую еще не успел оценить. Да, магический фон имелся, так что нашел он определенно артефакт. Однако фонил он едва-едва, так что, вполне возможно, его стоимость могла и не покрыть уже имеющихся расходов. Да, золотой блеск, но ему ведь вполне могло показаться! Может, медь или бронза — греки в основном с этими металлами работали.