Мне не нравилось, что меня мучил этот вопрос.
С Пенном у нас только секс. Мы договорились. Я сама на этом настояла.
«Так почему же во рту привкус горечи?»
День все тянулся, и мне не терпелось побольше узнать о Пенне. Выяснить, кто он такой, кем ему приходится Стьюи и, кто этот таинственный Ларри. Чем он занимается? Где живет? Что он сказал моему отцу в джин-баре?
Он оставил после себя больше вопросов, чем незнакомец.
Я не знала, как с ним связаться. Не знала, как рассказать кому-нибудь о том, что случилось. Произошло именно то, о чем говорил Пенн — он контролировал меня, даже не напрягаясь.
К полудню мое сердце разрывалось от волнения, внутри все сжималось и ёкало. Я все время представляла себе, как встречусь с ним в следующий раз, и что он заставит меня сделать.
Я скажу ему «да»?
Или «нет»?
Даст ли он мне выбор?
Мучительная тревога, вызванная этими мыслями, проникла мне в кровь.
Я тупо уставилась на экран компьютера, умирая от желания отвлечься и от работы, и от Пенна, но тут в кабинет заглянула Флёр.
— Эмм, тут кое-кто хочет Вас видеть.
Мое тело тотчас воскликнуло: «Да». А в это время разум орал: «Нет».
Затем верх взяла логика.
«Этого не может быть».
Как он мог проникнуть в здание? Почему он не позвонил мне и не предупредил, что приедет? Без моего разрешения служба безопасности никогда не пропустит ко мне Пенна, а я его не давала.
При мысли о нем у меня разыгралось либидо, но инстинкт самосохранения включил режим генерального директора. Прошлая ночь была ужасной как в хорошем, так и в плохом смысле. Пенн имел обыкновение морочить мне голову и плести ложь, которую я была не в силах разгадать.
Я не могла допустить, чтобы он оказался на моей территории.
— Скажи ему, что я очень занята. Либо возьми его номер телефона, и я позвоню ему, когда освобожусь, либо пусть договорится о встрече где-нибудь в городе.
«Выкуси, Пенн».
— Вы знаете, кто это? — спросила Флёр, и на ее очаровательном личике отразилось подозрение. — Почему Вы так странно себя ведете?
— Странно? Я не странная.
— Я не говорила, что Вы странная. Я сказала, что Вы странно себя ведете, — она потеребила оранжевую пуговицу на своем выгоревшем на солнце платье. — Как его зовут?
— Кого?
— Мужчину, от которого Вы прячетесь.
— Кто сказал…
— Выкладывайте, Элль.
Я подавила улыбку.
— Пенн Эверетт.
Флёр распахнула глаза и придвинулась ближе.
— Вы встретились с ним вчера на вечеринке? О, я же говорила, что Вам непременно нужно пойти, — она театрально закатила глаза. — Он пригласил Вас на свидание? Постойте, я думала, Вы были с Грегом?
Я сделала вид, что ввожу на ноутбуке какие-то цифры.
— Я познакомилась с ним за несколько дней до вечеринки, но да, вчера вечером мы заключили соглашение.
Флёр подпрыгнула, как ребенок.
— Соглашение? Какого рода? Сексуального? Ничего себе Вы шалунья. Немедленно расскажите мне всё.
— Нет, пока ты его не выпроводишь, — я указала на дверь кабинета, слегка посмеиваясь над ее выходками. — Знаешь, скажи ему, что я буду капец как занята все следующие четыре года, и, хотя мой ответ «да», если он снова хочет меня увидеть, лучше ему набраться ангельского терпения.
«Посмотрим, как он теперь запоёт».
Ему хотелось поиграть в игры. Ну, я, по ходу дела, могу подкинуть парочку правил.
Флёр хихикнула.
— Что бы он ни сделал с Вами прошлым вечером, это сотворило настоящее чудо с Вашим чувством юмора.
Направившись к двери, она усмехнулась.
— Наконец-то Вы научились хоть немного веселиться, — Флёр отсалютовала мне, прежде чем исчезнуть за дверью. — Предоставьте это мне. Думайте об этом как о начале новой любви.
Я тихо застонала, услышав в коридоре обрывки мужских голосов, но затем Флёр закрыла за собой дверь, и они смолкли.
Наверное, мне не следовало говорить Пенну, чтобы он ждал четыре года. Что, если он воспримет это всерьез и уйдет? Как бы ни ужасала меня его персона, от мысли о том, что он исчезнет, не выполнив своих обещаний, мне становилось нехорошо.
Разозлившись на себя, я встала из-за стола и на цыпочках подошла к двери. Прижавшись к ней, я попыталась услышать, что происходит с другой стороны.
— Вы, должно быть, Стив Хобсон?
Этот голос... Он стал уже таким знакомым — не хуже любого горючего распалял внутри меня скрытые желания. Коварная мягкость, дерзкая глубина. Несправедливо, что он был так красив и говорил, как пройдоха-поэт. Может, для брака он и не годился, но фантазию определенно будоражил.
Моим будущим Пенн не был, но мог бы сделать много полезного для моего настоящего.