Её отец задумчиво кивнул.
– Хорошо. Пусть так и остаётся… пока. Я не думаю, что он переметнётся на её сторону так уж быстро: она перешла грань, и смягчающих обстоятельств тут нет. Но… есть шанс, что он простит её даже после этого.
– Простит её? – только и произнесла поражённая Таисса. – О чём ты?
Эйвен Пирс покачал головой.
– Союз «Бионикс» с Викторией Талль – угроза всему миру, – произнёс он негромко. – Не говори мальчику ничего, даже если догадаешься. Он простит.
Таисса не колебалась. Если её отец советовал ей что-то…
– Обещаю.
Эйвен Пирс едва заметно улыбнулся ей:
– Я бы хотел посоветовать тебе, чтобы ты доверяла мне во всём, но, увы, у меня куда меньше опыта, чем у твоего отца, а шанс совершить ошибку куда выше. Помни это. И поступай по-своему, если видишь, что ты права.
– Хорошо, – еле слышно сказала Таисса.
Тон его голоса неуловимо изменился.
– Мы поговорили. Заходите.
Таисса просияла, когда дверь палаты, где они сидели с отцом, уже успевшим привести себя в порядок, открылась.
– Павел! – Она бросилась ему на шею. – Ты спас мир!
– Ну, не совсем мир… – Лицо у Павла, впрочем, было очень довольным. – Но получилось здорово. И голова не болит, что большой плюс.
– Сезон героев, – хмыкнул за его спиной Вернон. – Тебе осталось только спасти дедушку нашей Пирс и вообще весь Совет в полном составе. Ну, или не спасти, что будет встречено с куда большим энтузиазмом.
Павел шагнул к Таиссе, глядя ей в лицо. На её щёку.
– Не знал, что у Тёмных бывают шрамы, – тихо сказал он. – Нет, я слышал про Ника Горски, но… Было очень больно?
Таисса молча кивнула.
Павел шумно выдохнул и обнял её. Таисса прижалась к его плечу, и они стояли несколько секунд в молчании.
– Когда-то я восхищался братом и его идеями, – прошептал он так, что слышала только она. – Вариант «ноль»… я почти стал его частью. Сейчас я бы по меньшей мере расквасил бы ему нос. Если бы Дир не убил тех парней, я бы сделал с ними такое, что моей фантазии позавидовали бы иные Тёмные. Проклятье, почему меня и моей верной плазменной пушки там не было?
– Дир меня спас, – проговорила Таисса, отрываясь от него. – Я не знаю, что ещё он успел наделать, будучи Тёмным, но он меня спас.
– Добрый старый Дир, – негромко хмыкнул Павел. – Ничего, мы избавим этого парня от вредных привычек. Да, Лютер?
Вернон хмуро кивнул на отца Таиссы:
– Похоже, сначала нам дадут дело поважнее.
– Вам предстоит операция, – произнёс Эйвен Пирс. Он сидел на подоконнике, задумчиво крутя простой деревянный брелок в руке. Белку, которую Таисса вручила ему когда-то. – Этой ночью. Медлить нельзя.
– Я в игре, – просто сказал Вернон. – Мы ведь охотимся на Викторию? С радостью свернул бы ей шею.
Пару секунд отец Таиссы смотрел на Вернона с непонятным выражением. Затем покачал головой:
– Она слишком опасна и знает слишком многое, чтобы убивать её вот так сразу. Криокамера подойдёт как временное решение. Но сначала нужно её найти.
– Как – найти? – недоумённо спросила Таисса. – Разве вы не знаете, где живёт глава «Имитрона»?
– Она может жить где угодно, Пирс, – устало сказал Вернон. – Она же проекция.
Эйвен Пирс кивнул:
– Да. Но Рамона по моей просьбе провела мониторинг возможных точек, откуда шло управление проекцией, а потом сопоставила это с картой передвижений высшего руководства «Имитрона».
– Найт сделала бы это гораздо быстрее, – тихо сказала Таисса.
– Увы. – Её отец не повёл и бровью. – Пока я не вижу способа вернуть Найт свободу, а угроза, которую представляет Виктория, очевидна уже сейчас. Будем фокусироваться на том, что мы можем исправить.
– А исправить мы можем всё, – подал голос Павел. – Мы нашли её гнездо, подруга. Одна локация горит на карте, как огонь. И знаешь, что самое интересное?
– Что?
– Этот особняк – одна из тех точек, которую Светлые накрыли во время рейда, когда охотились за Тёмными ренегатами на прошлой войне. Ник Горски, по слухам, участвовал в этом рейде.