– Достойная уважения мечта, – кивнул Вернон. – Но сейчас…
Он протянул руку, одновременно входя в сверхскорость. И прежде чем Дир рванулся навстречу, в руки Вернона лёг меч.
Мгновением позже Вернон закричал.
Дикий, ни на что не похожий крик. Капли пота на висках, губа, закушенная до крови… Вернон рухнул на пол, и меч выпал из его рук. Он с трудом перекатился на бок и замер, тяжело дыша, прижимая к себе руку, только что держащую меч, так, словно она была в агонии. На висках заблестели капли пота, лицо сделалось совершенно белым. Меч, выпавший из его руки, лежал на полу.
Таисса с ужасом глядела на его лицо.
– Надеялся… что удержу, – едва слышно прошептал Вернон. – Но, похоже… ничего… не изменилось.
Дир бесстрастно глядел на него.
– У тебя не получилось, потому что ты Тёмный. Боюсь, теперешнему мне тоже придётся несладко, вздумай я его поднять. Поэтому я просто его разобью.
– А если… не сможешь?
– Сфера раскололась в Храме, – пожал плечами Дир. – Меч тоже не вечен.
Обычный Светлый или Тёмный не смог бы этого сделать. Составы, в которых закалялись мечи, все пропитки, древние хитрости кузнецов… расколоть катану Таиссы, к примеру, было бы очень и очень непросто. Но Дир был Диром, самым сильным Тёмным на планете, и уповать на то, что у него не получится, было бессмысленно. Осталось лишь одно.
Таисса наклонилась, без усилий входя в сверхскорость. И подняла меч обеими руками легко, как пушинку.
Она тут же изумилась: ей не было больно. Возможно, потому, что она побывала Светлой, пусть и совсем недолго? И даже сейчас её аура колебалась на грани света и тьмы?
Таисса не знала. Но, едва меч скользнул ей в руки…
…Зов. Далёкий зов, спрятавшийся на дне её памяти.
Инопланетная Светлая из далёкого корабля. Голубая дымка, единственное прикосновение – и яркий свет, пронзающий всё её существо. Любовь. Бесконечная жертва. Все эти эмоции охватили Таиссу одновременно и так резко, что на её глазах выступили слёзы. Губы дрогнули, и жар её рук опалил рукоятку меча.
Меча, разом вспыхнувшего белым.
Дир отшатнулся.
– Ты…
– Не Светлая, – прошептала Таисса. – Но, кажется, я нашла способ тебя вернуть.
Свет окружал её, выплёскиваясь в пространство, усиливаясь мечом в её руках. Умиротворение, свет, покой – и бьющая в глаза Тёмная аура Дира вдруг сделалась слабее.
Таисса перестала дышать. Ещё немного, ещё…
– Не заставляй меня, – голос Дира дрогнул. – Таис, я не хочу причинять тебе боль, но я должен уничтожить меч. Это выше всего остального.
– И даже меня? – тихо спросила Таисса.
– Даже…
Дир осёкся, и они оба застыли, глядя друг другу в глаза.
Свет, окружавший её, сделался ярче. Таисса глубоко вздохнула, пытаясь вспомнить невыразимую любовь, охватившую её в тот краткий миг. Настоящий свет, которому никогда не пришло бы в голову причинить кому-то зло или боль, пытать или мучить. Только дарить…
– …Свободу сознания, – прошептала Таисса вслух. – И тепло.
Больше не испытывая сомнений, она шагнула вперёд.
Павел, стоящий сбоку, протянул руку навстречу ей с заворожённым видом. Он чувствовал это сияние и принимал его как естественную радость, как искру счастья, как нежданный подарок для взрослого молодого мужчины, которой вдруг вновь оказался ребёнком. Свет действовал на него, на человека, вовсе не как обжигающее пламя – как отсвет радости и благодарности за каждый вздох и каждую минуту. Таисса знала это, потому что ощущала это светлое счастье и сама.
Свет, который хотелось подарить. Чужой свет, ушедший в небытие, которому сама Таисса была проводником. Это чудо было спрятано у неё глубоко внутри, скрыто даже от неё самой – но меч разбудил этот свет, и теперь Дир…
Дир вскинул ладонь.
– Нет, – хрипло сказал он. – Нет, принцесса.
– Дир…
– Ты меня не заставишь.
– Я просто хочу, – с отчаянием прошептала Таисса, и на её глазах засверкали слёзы, – чтобы ты выбрал.
Дир прикрыл глаза, будто вбирая в себя сияние и касаясь такого знакомого и забытого теперь света.