– Аура Виктории, – прошептал он. – Похоже, её использовали как прототип, а это значит, что я особенно уязвим к этой дряни. Не повезло, а?
Таисса едва его слышала. Она не могла даже дотронуться до катаны: руки ей не повиновались. Колени дрожали, в голове шумело, и она едва держалась, чтобы не рухнуть в обморок.
Их даже не собирались пленить и допрашивать. У Таиссы перехватило дыхание от ужаса. Эта женщина просто перережет каждому из них троих горло, едва они потеряют сознание.
Павел мог бы метнуть в неё одним из своих многочисленных дротиков. Таисса могла перейти на сверхскорость и нанести один-единственный удар катаной. Вернон мог…
Не мог. Они были беспомощны, все трое, и внушение сковывало их надёжнее стационарных силовых полей.
– Долго же вы сопротивляетесь, – с удивлением сказала женщина.
Она открепила что-то от бедра, и Таисса увидела в её руке пистолет.
– Всех троих мне, пожалуй, в живых-то оставлять и не нужно, – задумчиво проговорила женщина. – Считалочкой вас посчитать, что ли? Мужики-то красивые.
«Борись, – приказала себе Таисса. – Не поддавайся».
Мышцы судорожно сокращались, отказываясь повиноваться, но она рванулась вперёд. И мягко опустилась на пол, когда женщина коснулась своего рупора и следующая волна излучения пригвоздила Таиссу к месту. Жёстко, властно, не оставляя даже шанса на сопротивление.
– Не-е-ет, – ухмыльнулась женщина. – Тебя я живой не оставлю даже близко, девоч…
Она осеклась.
– Ты – Таисса Пирс? А это…
– Вернон… Лютер… собственной персоной, – прошипел Вернон сквозь зубы. – Уверен, Виктория будет чудовищно рада меня видеть.
Женщина хмыкнула:
– С чего бы?
Конечно же, она не знала, кем Вернон приходился Виктории. И вряд ли поверила бы, узнай она правду.
– Может, ты и ценный мальчик, – задумчиво протянула женщина. – И девочка явно непростая. Но вот незадача: инструкция для всех одна. Видишь чужаков – допрашиваешь на месте и убиваешь всех, кроме одного. Почему, объяснять надо?
Потому что иначе слишком велик риск. Связи нет, и подмоги не будет. Пленник может вырваться из-под излучателя, сбежать, напасть, а если запихнуть его в камеру с излучателем, в первые секунды здоровый и подготовленный Тёмный запросто может вырваться.
Их всех убьют. Сейчас.
Женщина несколько секунд смотрела на них, что-то прикидывая.
– Нет, – наконец покачала головой она. – Пожалуй, овчинка выделки не стоит.
Она подняла пистолет и прицелилась.
– Виктория тебя убьёт, если ты тронешь Вернона! – выпалила Таисса. – Он её…
Выстрел прервал её слова.
Павел дёрнулся и затих.
Он был мёртв. Ещё секунду назад он дышал рядом с ней, а теперь его больше не было.
Таисса пронзительно закричала, не сдерживая себя. Внушение охватывало её стальными кольцами, она не могла бороться, не могла…
Вернон мог бороться. Он переборол излучатель Хлои. Но излучатель в руках тюремщицы был куда мощнее.
Оставалось лишь ждать следующего выстрела.
Короткий хрип вырвался из горла Вернона. Ему приходилось куда труднее, чем ей, внушение было настроено на его ауру, ауру Виктории…
И Таисса должна была его защитить. Защитить, хотя она была практически безоружна и беззащитна, хотя в теперешнем состоянии её не хватило бы даже на внушение.
Таисса прикрыла глаза, вспоминая. Чашка кофе на отцовском столе, мошки на веранде и спокойный знакомый голос, мягко подсказывающий ей, что нужно делать…
«Пожалуйста», – взмолилась она.
Пусть у неё получится.
Она чётко и ясно представила Дира. Высокого, светловолосого, совершенно реального Дира, стоящего в коридоре по ту сторону от женщины, готовящейся их убить. И изо всех сил пожелала, чтобы женщина увидела его тоже. Почувствовала тяжёлый отпечаток мощной Тёмной ауры, взгляд холодных безжалостных глаз, в которых больше не было тепла. Чтобы она обернулась – и вскинула излучатель в другую сторону.
Всего лишь иллюзия. Маленькое, совсем безобидное вмешательство в сознание. Ощути женщина настоящее внушение или попытку стереть ей память, она выстрелила бы тут же. Но она почувствует куда более сильного врага, и ей будет не до двух обессиленных Тёмных и одного трупа.