А потом дверь камеры хлопнула, и сердце Таиссы рухнуло.
В дверях стоял Тор.
– Виктория, – невозмутимо сказал он, глядя на Таиссу, – послала меня заняться безопасностью здесь, раз уж вы побезобразничали на наших базах внизу. И, кажется, не зря. Представь моё удивление, когда нам пришёл сигнал об открытой камере и внутри нашли вас.
Драться с ним было бесполезно. Не в её теперешнем состоянии.
Но она попробует. Потому что иначе…
– Где Вернон? – спросила Таисса, стараясь сохранять голос спокойным. – И что с моим отцом? С Павлом?
– Юный Лютер спит и в безопасности, – пожал плечами наёмник. – И будет спать ещё долго. Что до твоего отца и рыжего мальчишки… – Он оскалил зубы. – Знаешь, электронным мозгам под излучателем приходится нелегко. Думаю, они тебе это подтвердят. Впрочем, чипы, нейтрализующие боевые импланты, им тоже вкололи.
Тор скрестил руки на груди.
– Я жду транспортника с Викторией, – сказал он. – Забавный план вы придумали: втроём напасть на целую платформу. Вот только одна нестыковочка: кто же сделал нам царский подарок, оставив вас в камере?
Тор наклонился вперёд, и его голос перешёл в шипение.
– И где они сейчас? Светлые? Никто другой не смог бы сюда проникнуть.
– Я не знаю, – ровным голосом сказала Таисса.
Тор пожал плечами:
– Что ж, мы объявили тревогу. Сколько их, двое, трое? Против всех нас им не выстоять. К тому же, – он тонко улыбнулся, – у нас есть козырь, который побьёт им все карты.
– Какой? – хрипло спросила Таисса.
– А ты не догадываешься? Что ж, пусть это будет маленьким сюрпризом.
Он шагнул к ней.
– Но сначала мы немного позабавимся. Один шрам на щёчке – так мало, правда?
Короткий рывок – и Таисса оказалась в его руках.
– Вернон, – процедила она, – тебе не простит.
– Напугала, – пожал плечами Тор. – Тем более что Виктория меня очень и очень одобрит. Хорошее оправдание, правда?
Вместо ответа Таисса точным ударом врезала ему в колено.
Она умела драться. Даже сейчас, раненая и после ударной дозы излучения, когда у неё осталась лишь маленькая толика сил, она отчаянно пыталась выстоять. И, балансируя на грани сверхскорости, она бросилась в бой.
Наёмник не ожидал от неё такого напора: он пошатнулся, и Таисса поспешила закрепить преимущество, целясь ему в глаза. Остро и точно: её пальцы словно на миг превратились в железо.
Но он перехватил её руку перед самым лицом и заломил так, что Таисса вскрикнула от боли.
– Достаточно, – прошипел наёмник. – Моя очередь.
Следующий удар выбил из неё дыхание, задевая рану, заставляя истошно закричать. Из глаз полились слёзы.
Третий, оглушающий удар в голову погрузил её в состояние грогги. Таисса покачнулась и рухнула набок.
– Вот теперь, – удовлетворённо вздохнул наёмник, – сопротивляться ты не будешь. Люблю покорных девочек.
Следующие минуты были худшим кошмаром в её жизни.
Наёмник небрежно подхватил обоюдоострый нож со стойки и засунул за пояс. Потом наклонился и, подхватив Таиссу за волосы, потащил её через камеру.
Сил сопротивляться у неё уже не было, остались лишь отчаяние и ужас. Таисса попыталась подставить ему подножку, но наёмник только расхохотался, подхватывая её на руки.
– Быстро вы, Тёмные, восстанавливаетесь, – заметил он, опуская её в кресло. – Но четверть часа у нас есть, поверь моему опыту в этом деле.
Таисса плюнула ему в лицо.
Наёмник даже не подумал утереться.
– Ты проиграла, – сообщил он, закрепляя её руки и ноги ремнями. В другое время Таисса бы засмеялась: она разорвала бы их, как тонкий шёлк. Но сейчас они держали её, как обычную человеческую девушку, избитую и ослабевшую. – И те, кто оставил тебя нам, проиграют тоже. Но тебе сейчас немного не до этого, правда?
В его голосе не было злорадства, была лишь констатация факта. Словно он собирался выполнять нелюбимую монотонную работу.