Эйвен Пирс бросил задумчивый взгляд на неё:
– Осталось только удивиться, почему Дир не воспользовался этим планом.
– Потому что это полный бред? – рискнула предположить Таисса.
Он улыбнулся:
– Ты же меня знаешь и знаешь, что это не так, Таис. Представь, что у твоего бывшего куратора есть доступ ко всем этим ресурсам. Почему он не желает ими пользоваться?
– Потому что Дир не хочет освобождать Светлых и Тёмных и отключать генератор, – мрачно сказала Таисса. – Ему нужна вторая база и доступ к спутникам. Ему невыгодно выдавать свои намерения Виктории раньше времени.
Она кашлянула:
– Можно тебе напомнить, что кодов доступа к генератору у нас всё-таки нет?
– Будут, – коротко сказал её отец.
– Они и есть-то у двух-трёх человек на корабле! И как мы их вообще отберём?
Эйвен Пирс коснулся её разорванного рукава.
– Те, кто потерял всякую человечность, – тихо сказал он, – очень предсказуемы. Представь себя на месте кого-то, у кого-то выхватили желанную жертву прямо перед носом. Что бы ты сделала на его месте?
– Улучила бы удобный момент, – медленно сказала Таисса, – и как можно быстрее выбрала бы новую жертву. И притащила бы её в то же логово.
– Маньяк из тебя вышел бы отличный.
Они невесело засмеялись.
– Значит, Тор сейчас вернулся в свою пыточную, – сказала Таисса. – Там-то мы и застанем его врасплох. И спасём чью-то жизнь.
– От меня будет очень мало помощи с нерабочими имплантами, – негромко заметил её отец. – Я едва могу двигаться. Таис, Ник, вы справитесь вдвоём?
Таисса взглянула на Ника Горски, и капюшон качнулся навстречу.
– Мы справимся, – произнёс голос из-под капюшона. – Как ты думаешь, Таисса?
– Я думаю, ты совершенно прав, Ник, – тихо сказала Таисса.
Её отец кивнул:
– Тогда мы начинаем.
Глава 14
Они скользили по переходам корабля, как тени. Таисса прекрасно запомнила дорогу. Хоть в этом она могла пригодиться. В остальном же её отец придумал план так легко и изящно, что её одновременно обуревали восхищение, изумление и лёгкая зависть.
Вот только этот план был невозможен. Даже если они заберут у Тора коды доступа и проникнут в отсек управления, им никто не даст добраться до цели. Их просто сметут. Убьют. Уничтожат.
Впрочем, это же был её отец. Таисса невольно улыбнулась. Он просчитывал всё.
Она повернулась к нему, желая это сказать. Но при одном взгляде на его лицо у Таиссы тут же упало сердце.
Она коснулась тёплых металлических пальцев.
– Что? – тихо-тихо спросила она.
Невесёлая улыбка.
– А ты не догадываешься?
– Ты обрёл память, – прошептала Таисса. – Я бы заплакала от радости, если бы у нас было время.
Её отец кивнул:
– Я знаю, Таис. Голова кружится, как после шторма: мне долго ещё придётся возвращаться к себе прежнему. Но…
Таисса вдруг вспомнила его, сидящего утром на подоконнике спальни совсем недавно, и свою мать в шёлковом халате. И то, какими глазами он глядел на неё.
– Мама, – тихо сказала она. – Ты переживаешь всё заново?
– Можно и так сказать.
А можно не говорить. Просто молча взять за руку.
Их пальцы на миг переплелись. А потом металлическая рука, на миг коснувшись её запястья, отодвинулась, и Эйвен Пирс покачал головой:
– Не сейчас. Не время, Таис. Потом.
Нику Горски удалось выломать дверь быстро и почти беззвучно. Таисса мысленно поблагодарила удачу, что её отец и Ник были в плену совсем недолго.
А потом она увидела Тора, склонившегося над металлическим столом, на котором было распято полуобнажённое тело такого знакомого ей парня с рыжими волосами, и время для любых мыслей и слов закончилось.
Слабость? У неё не было права проявлять слабость. Не сейчас.
Таисса взлетела в прыжке одновременно с Ником.
Жёсткий удар в лицо заставил её отлететь к стене. Таисса даже не поморщилась. Боли не было, рана перестала что-то значить, время прекратило существовать: была она, был Тор и был бой.