– Хорошо, что мы остались наедине, – произнёс он. – Тебе стоит узнать пару вещей.
– То, что ты подлый предатель, или то, что ты подлый предатель? – уточнила Таисса. – Дир, ты с ума сошёл? Ты понимаешь, с кем ты работаешь?
Он чуть пожал плечами:
– Я тебе говорил, что цель оправдывает средства.
– Ты также говорил, что скорее умрёшь, чем снова поступишь так, как на Луне, – тихо сказала Таисса. – Ты видишь, что здесь происходит? Пытки.
– С тех пор как я появился на дирижабле, все эксперименты были остановлены. И они не возобновятся.
– Потому что Виктория добилась того, чего хотела.
– И поэтому тоже, – кивнул Дир. – Опыты со Светлыми и Тёмными, которых мучили здесь много лет… если бы я только знал… Но они закончились.
Его лицо было очень бледным. А ещё он очень отличался от того Дира, которого она знала. Её пугала эта замкнутая холодная маска. И хуже всего, Таисса не понимала, почему, почему же он это делает. Зная, сколько боли принесут массовые внушения в мир, – зачем?
– Если бы Найт сохранила свои возможности, – произнёс Дир, облокачиваясь на перила и глядя вдаль сквозь панорамные окна, – мы бы прижали Совет. Наши возможности были бы несоизмеримы по сравнению с теми, что мы имеем сейчас. Ты согласна, принцесса?
– Не называй меня так.
– Мало что изменится от пары слов. Встань рядом. Я не хочу, чтобы нас слушали.
Таисса пожала плечами и придвинулась ближе.
– Нет нужды менять мир, – просто сказал Дир. – Нет нужды его завоёвывать. Достаточно всего лишь не дать другим его ломать.
– Думаешь, ты сможешь сдержать Викторию?
Дир покачал головой:
– Не думай о Виктории. Вообще. Подумай о Совете, который держит в кулаке весь мир. Который забрал в рабство и тебя, и меня. Думаешь, нанораствор не даст нам знать о себе?
Таисса провела ладонью по лбу, который вдруг стал влажным.
– Я хочу уничтожить Совет, – просто сказал Дир. – Свергнуть. Убрать с моего пути. Стать силой, которая противостоит этой чёртовой этике покорности и подчинения, и дать миру свободу.
– И поэтому ты встал на сторону Виктории, которая, конечно же, является образцом всех добродетелей, – язвительно сказала Таисса. – А уж как она хочет дать миру свободу, видно невооружённым глазом.
– Я же сказал: не думай о ней.
В голосе Дира была такая спокойная уверенность, что Таисса нахмурилась. Что она упускала? Двойную игру? Тройную?
– Что с тобой произошло? – тихо спросила она. – Почему парень, который спас меня от ужасной участи, объединился с теми, кто способен на вещи куда более страшные? Как ты мог простить им всё, что они…
– Сделали с тобой? – в голосе Дира прозвучали странные нотки.
– И со мной тоже. И с Ником, которым ты всегда восхищался. С твоим другом.
Дир долго молчал, отвернувшись к окну.
– Я был во многом воспитан в тех же правилах, что и ты, – наконец сказал он. – Справедливость. Горячность. Чёрное и белое. Никаких компромиссов с теми, кто готов уничтожить всё, что тебе дорого.
– Не совсем так… – начала Таисса, но Дир вскинул ладонь, прерывая её.
– Я меняюсь очень быстро и очень сильно, принцесса. Что бы Светлые ни заложили в меня в детстве, это испаряется с каждым днём. Я уже другая личность.
– И меня это пугает, – прошептала Таисса.
Дир кивнул, не глядя на неё.
– Меня тоже. Иногда. Когда я увижу своего сына, что я ему скажу? С каким чувством буду держать на руках? Какой мир я ему подарю?
А потом Таисса увидела, как его профиль стал жёстким.
– Не тот мир, где Светлые будут способны сделать с ним что угодно, – холодно сказал Дир. – И не тот мир, где я никогда не увижу своего ребёнка, если Александр вдруг решит, что неплохо было бы поднести ещё один нож мне к горлу.
Их взгляды встретились.
– Если бы ты только не ушёл тогда и позволил сделать тебя Светлым, – прошептала Таисса. – Всё было бы иначе.
– И сейчас у тебя не было бы здесь ни одного союзника.
– Вернон… – начала Таисса.
– Мальчишка. Очень одинокий мальчишка, который только что встретил свою мать, которую ждал всю жизнь. И которого не будет слушать ни один Тёмный в этом зале. Зная Викторию, он вообще вот-вот окажется спящим в силовом коконе. Ты зря его оттуда достала, принцесса. Он только помешает моим планам.