А потом Таисса мысленно обняла спутник, с которым уже стала одним целым, и почувствовала второй канал связи. Ниточку, ведущую к дирижаблю, летящему над облаками. Парящему высоко-высоко.
«Я бы хотел, чтобы было иначе, – в голосе Дира послышалась ностальгия. – Хотел бы забыть обо всех своих планах и снова стать тем благородным мальчиком, который бы встал грудью, чтобы не допустить убийств и насилия».
Теперь в его интонациях слышалась грусть.
«Но владеть всем миром тоже неплохо, правда? Прости, что использую тебя так беззастенчиво, принцесса. Но ты единственная в целом мире, кому я могу довериться. И единственная, кто сможет меня простить».
В следующую секунду голова Таиссы закружилась, излучение, накрывшее её, снова запульсировало, и у неё не было сил сопротивляться неодолимой чужой воле: тонкая нить, связывающая спутник и дирижабль, расстелилась прямо перед ней, и она заскользила вниз, вниз, вниз…
Живая антенна. Живой уловитель координат. Для всего остального мира она была безвольной и спящей, но для Дира…
…Она была исполнительницей его плана. И что бы он ни задумал, вторая база не будет принадлежать ни Виктории, ни Совету. Никогда. Таисса выдохнула с облегчением.
Вот только самому Диру Таисса бы эту базу тоже не оставила. Но это было делом будущего. Сейчас она ничего не могла сделать. Только…
…Замереть.
«Всё, принцесса. Вот и всё. Координаты у меня».
Лёгкий ветер пронёсся по её лицу. Невесомый поцелуй. Сожаление.
«Ты проспишь десять минут. Прости. Цель не всегда оправдывает средства: если бы я причинил тебе боль, я бы остановился, и дьявол с ней, с базой. Но я победил, и моё сердце цело. Ты цела».
Таисса беззвучно всхлипнула.
«Ты не запомнишь координат, принцесса. И… я бы стёр эти твои воспоминания вовсе. Тебе опасно знать, что я знаю координаты второй базы. Тебе вообще лучше ничего не помнить. Но мы уже говорили об этом по пути с Луны, и я помню, о чём ты просила. Твоя память останется с тобой».
Космос вокруг неё растворялся, сменялся темнотой. Обычной уютной темнотой, когда засыпаешь крепким здоровым сном, уютно сворачиваясь в калачик, и ждёшь, когда солнечные лучи разбудят тебя утром.
«Прощай. Если мы больше не увидимся… прости меня».
Уже соскальзывая в дрёму, Таисса ощутила, как её руки коснулись прохладные пальцы. Мимоходом, едва-едва.
И это тоже было прощанием.
Тяжесть навалилась на её веки, и темнота наконец сменилась сном.
Глава 18
Сознание возвращалось рывками, медленно. Таисса тихо застонала, не открывая глаз.
– …Она проспала совсем недолго. Это никуда не годится.
В холодном голосе Виктории было недовольство.
– Но сигнал прошёл. От нас до базы, на спутник и обратно сюда. Всё сработало, разве не видишь?
– Кстати, где Дир? – резко спросила Виктория. – Я хочу его видеть.
– А придётся обойтись мной.
Таисса распахнула глаза, услышав знакомый голос Вернона.
– Итак, ваш милый детский эксперимент закончился, – констатировал Вернон. – Я рад. Поаплодируем достижениям научной мысли. Всё. Я сознаю, что вряд ли мне удастся убедить тебя оставить в покое эту прекрасную планету и уехать возделывать клубничные плантации, но к Таиссе Пирс ты больше не прикоснёшься.
Скрестив руки, он стоял над кушеткой, на которой лежала Таисса. Напротив стояли Виктория и человек в белом халате. Врач?
Виктория сделала знак своему спутнику уйти и повернулась к сыну:
– Это решать не тебе.
– Ой ли? – Вернон пожал плечами. – Ну, давай, пригрози ещё раз её отцу и остальным заложникам. Скажи мне, как ты будешь загонять иголки под ногти всем, кому Таисса Пирс хоть раз подавала руку. Ты получила её кровь. Испытала на ней это проклятое внушение – и не думай, что я прощу тебя и Дира за это так просто. Твои игры с ней закончились.
На лице Виктории промелькнула странная улыбка. На миг Таиссе стало очень не по себе.
А потом она пожала плечами:
– Я сделала всё, чтобы с девочкой ничего не случилось. Она всего лишь немного поспала. Но она нужна нам для следующих экспериментов, и тут уж ничего не попишешь, Вернон. Если девочка будет упрямиться, внушения не избежать.