Таков уж был Стефан Ставинский. Он не возводил алтарей и не курил фимиам. Ни довоенной Польше, ни ее противникам, ни своему поколению. О подвиге сверстников он повествовал деловито, порой иронично, случалось — язвительно и уж точно без придыхания. Но то, что он рассказал о ребятах и девушках АК, оказалось одним из лучших им памятников.
Ежи Стефан Ставинский
Венгры
Повесть
Хотя было лишь восемь утра, солнце уже припекало; день обещал быть жарким. На узкой мокотовской улочке, застроенной двухэтажными виллами, застыли две шеренги пестро одетых людей.
— В колонну по четыре — становись!
Нестройно шаркнули ботинки. Кое-кто замешкался. Человек, выкрикивавший команды — с багрово-красным лицом и усиками под мясистым носом, — боднул воздух костистым лбом.
— Сено-солома! — рявкнул он. — Кретины! В две шеренги — становись!
Гуркевич выполнил предписанный уставом разворот. Невысокому, с округлым приятным лицом, ему было на вид лет двадцать пять, не больше. Летний, песочного цвета костюм заметно контрастировал с лохмотьями товарищей. Сосед справа, изнуренный и щуплый Рыбитва, едва за ним поспел.
Они опять стояли рядом в одной из двух неровных шеренг. Внезапно оба вскинули головы. В бледном небе тихо стрекотал ребристый «шторх». Он казался неподвижно висящим в воздухе.
— Самолет! — закричал Гуркевич.
— Я вас спрашивал о чем-нибудь? — рявкнул багровый. — По четыре вправо — становись!
Ботинки громыхнули, словно кто-то бросил горсть камней. «Шторх» неторопливо приближался. Багрово-красный злобно фыркнул и яростно шаркнул ногой по тротуару.
— Армия тети Баси! — крикнул он и бросил взгляд на небо. «Шторх» стал покачивать крыльями. Багровый поспешно отступил в тень невысокой липы.
— Воздух! — рявкнул он. — В укрытие!
Все разбежались по садам. Гуркевич с Рыбитвой влезли в заросли малины, прямо под стеной двухэтажного домика. Из подвального окошка доносился странный шум переменной интенсивности.
— Что это? — изумился Рыбитва.
За решеткой показалось красное, заросшее щетиной лицо. Из-под пилотки люфтваффе недобро сверкнули глаза.
— Электростанция, — объяснил Гуркевич. — Пленные крутят динамо.
Он наклонился к окошку и крикнул:
— Работать! Arbeiten!
Физиономия исчезла. Гуркевич посмотрел на небо. «Шторх» проплывал над длинным рядом красных крыш.
— Скукотища, — заметил он. — Я уже сыт по горло. Так это вот и есть борьба за независимость?
— Все начинается со строевой, — вздохнул Рыбитва. — Чем еще заняться без оружия?
Неожиданно что-то просвистело — раз, другой, третий. Со стороны аэродрома в Окентье докатился грохот. Над садами стали с треском лопаться шрапнели. Гуркевич нырнул в кусты. Шипы царапали лицо, цеплялись за костюм.
— Черт бы побрал этот «шторх»! — выругался он. — Я дую отсюда, Рыбитва!
— Куда? — простонал тот в ответ.
— За город. На дачу. Тут нет условий для инициативной личности. Загнуться ради строевой?
— Когда вернешься?
— Посмотрим. Отдохну немножко. Я виноват, что меня из трамвая вытащили? Может, вернусь, может, нет. Сегодня старшина одного недосчитается.
Стихло. Люди высунулись из кустов.
— Взвод добровольцев, бегом в две шеренги стройсь! — заорал багровый.
— Поцелуй меня… — шепнул Гуркевич. Подмигнул Рыбитве и пополз вглубь садика, прямо к дыре в сетчатой ограде.
— По порядку рассчитайсь! — кричал в отдалении багровый.
Гуркевич стянул с руки повстанческую повязку, выскочил на улицу Мальчевского, отряхнулся, обошел стоявший перед штабом голубой «шевроле» и твердым шагом двинулся по тротуару в сторону Пулавской.
Часом позже, пройдя через пути виляновской[4] узкоколейки, защищенные насыпью от обстрела со стороны Служевца, Гуркевич добрался до Повсинской. На улице поблескивал краской трамвай; в вагоне на скамейках устроилась стайка подростков; один самозабвенно крутил рукоятку управления и непрерывно трезвонил. Возле форта на Садыбе[5] мелькали вооруженные люди в серых комбинезонах. Прямо перед Гуркевичем две женщины тащили на спине бумажные мешки с хлебом.
— Выпускают немцы из Варшавы? — поинтересовался Гуркевич.
— Нету их до самого Вилянова, — ответила одна, — только по дорогам машины ездят ихние. Но по-тихому как-нибудь да прошмыгнете.
4
Вилянов — населенный пункт к югу от Варшавы, сейчас в черте города; известен благодаря расположенному там дворцу короля Яна III Собеского.
5
В XIX в. Варшава — важная крепость на западных рубежах России — была окружена двумя кольцами укреплений. На территории нынешней Садыбы (часть Мокотова) располагался форт № 9.