— Где тут туалет?
— С этим можно подождать.
— Хочешь пари? Ей-богу, Джордж, из меня получится плохой адвокат, если мне придется стоять в луже мочи.
Мерфи указал на низкое здание с ящиками на подоконниках, в которых росли красные цветы.
— Там есть комната отдыха для мастеров. Пройдешь в первую дверь налево. Давай подержу камеры.
— Ничего, справлюсь.
Снук прошел в здание, вбежал в туалет и, к своему облегчению, увидел, что он пуст: похоже, мастера все еще не могли утихомирить рабочих. Он заперся в кабинке, поставил коробку на крышку унитаза, достал из нее камеру с магнитолюктовым фильтром и извлек кассету с самопроявляющейся пленкой.
Бегло просмотрев ее, Снук убедился, что придуманное им устройство себя оправдало, и сунул кассету в карман: на пленке оказалось несколько удивительно четких изображений призрака, которого они видели в туннеле. Затем он торопливо зарядил в камеру чистую кассету и, прикрыв ладонью объектив, нажал на спуск двенадцать раз: именно столько кадров было отснято в других камерах. Положив камеру обратно в коробку, Снук спустил воду и вышел к ожидающему его Мерфи.
— Что-то ты долго, — проворчал Мерфи, очевидно уже полностью успокоившийся.
— В таких делах спешить не следует. — Снук вручил ему коробку с камерами и прочими приспособлениями, словно он к ним не имел никакого отношения. — Ну, где нас ждет фюрер Фриборн?
Мерфи привел его к сборному зданию, частично скрытому кустами олеандра. Они прошли в приемную, где Мерфи обратился к сидящему за столом армейскому сержанту, и их тут же провели в большую комнату, из-за множества карт на стенах отдаленно напоминающую войсковой штаб.
Полковник Фриборн остался таким же, каким он запомнился Снуку: высокий, худой, твердый, как тиковое дерево, из которого его, казалось, вырезали. Каким-то образом ему удавалось выглядеть безукоризненно опрятным и одновременно суровым и загрубевшим. Сбоку на выбритом черепе блестела круглая вмятина. Фриборн оторвался от бумаг и остановил взгляд внимательных карих глаз на Снуке.
— Ну, — рявкнул он, — что вы там обнаружили?
— Вам также доброго утра, — ответил Снук. — Как ваше здоровье?
Фриборн устало вздохнул.
— А, да. Я вас помню. Авиаинженер с принципами.
— Мне нет дела до принципов, но я не люблю, когда меня похищают.
— Однако, если вы помните, в Баранди вас доставил ваш друг Чарлтон. Я просто предложил вам работу.
— И отказали в разрешении на выезд.
— С людьми, которые попадали в нашу страну нелегально, случались вещи и похуже.
— Не сомневаюсь. — Снук взглянул на трость со сферическим золотым набалдашником, лежавшую на столе.
Фриборн поднялся из-за стола, подошел к окну и остановился, глядя туда, где все еще бурлило собрание шахтеров.
— Меня информировали, что вы проводите большую просветительскую работу среди рабочих этой шахты, — произнес он на удивление мягким тоном. — И на данной стадии очень важно, чтобы шахтеры продолжали получать образование. В частности, они должны усвоить, что призраков не существует. Примитивные суеверия могут принести им вред… Если вы понимаете, что я имею в виду.
— Я понимаю, что вы имеете в виду. — Снук уже собрался было сказать полковнику, что он предпочел бы, чтобы тот говорил прямо, но вовремя заметил умоляющий взгляд Мерфи. — Однако я ничего не могу поделать.
— Что вы хотите сказать?
— Я только что был на нижних уровнях шахты. Призраки действительно существуют. Я их видел.
Фриборн резко повернулся на каблуках и ткнул в сторону Снука пальцем.
— Перестаньте, Снук. Перестаньте умничать.
— Я не умничаю. Вы можете увидеть сами.
— Отлично. Мне будет очень интересно. — Фриборн подхватил свою трость. — Ведите меня к этим призракам.
Снук откашлялся.
— Дело в том, что они появляются только перед самым рассветом. Не знаю почему, но они поднимаются на нижние уровни шахты именно в это время. А затем опускаются и исчезают из виду. Но, похоже, каждый день они поднимаются все выше и выше.
— Значит, предъявить призраков вы мне не можете? — Губы Фриборна искривились в улыбке.
— Не сейчас, но они, вероятно, появятся завтра утром. Мне кажется, это уже установившееся явление. И вам нужно будет надеть «амплиты».
Понимая, сколь невероятно звучит его рассказ, Снук продолжал тем не менее описывать все, что он видел, особенно подробно остановившись на самих призраках и использованном им фотооборудовании. Закончив, он призвал Мерфи подтвердить его слова. Однако Фриборн глядел на него с сомнением.
— Я не верю ни единому вашему слову, — сказал он, — но мне нравятся все эти подробности. Значит, ваших пришельцев из преисподней нельзя увидеть иначе как через магнитолюктовые очки?
— Да. И в этом решение всей проблемы. Распорядитесь, чтобы все рабочие сдали «амплиты», и больше никто не увидит никаких призраков.
— Но как же они будут работать?
— Придется провести освещение, как это делали до изобретения магнитолюкта. Не спорю, это дорого, но гораздо дешевле, чем вообще закрывать шахту.
Фриборн поднял трость и в задумчивости приложил набалдашник к вмятине на черепе.
— Вот что я вам скажу, Снук. О том, чтобы закрыть шахту, не может быть и речи, но я все же восхищен придуманной вами историей. Кстати, как насчет камер? Я полагаю, вы не додумались использовать самопроявляющуюся пленку?
— Вообще-то додумался.
— Открывайте, и давайте посмотрим, что получилось.
— Идет. — Снук принялся открывать камеры и извлекать кассеты. — Я не очень рассчитываю на поляризующий и инфракрасный фильтры, но магнитолюктовый должен что-то зафиксировать, если повезет. — Он размотал пленку, посмотрел на свет и разочарованно причмокнул. — Похоже, здесь ничего нет.
Фриборн постучал Мерфи по плечу своей тростью.
— Вы хороший человек, Мерфи, — сказал он ровным голосом, — и поэтому я не стану наказывать вас за то, что сегодня вы злоупотребили моим временем. Но сейчас забирайте отсюда этого психа с его камерами, и чтоб я больше никогда его не видел. Ясно?
Мерфи, явно напуганный, все же решился возразить:
— Я тоже видел что-то там внизу.
Фриборн взмахнул тростью. Ее увесистый набалдашник проделал совсем короткий путь, но, когда он ударил по тыльной стороне руки Мерфи, послышался такой звук, словно треснула ветка. Мерфи судорожно втянул в себя воздух и закусил нижнюю губу. На руку он даже не взглянул.
— Я вас не задерживаю, — сказал Фриборн. — И отныне любого, кто будет способствовать раздуванию начавшейся здесь массовой истерии, я буду расценивать как изменника Баранди. Вы знаете, что это означает.
Мерфи кивнул, повернулся и быстро пошел к двери. Снук обогнал его, открыл перед ним дверь, и они вышли вместе. Шахтеры до сих пор не разошлись и шумели пуще прежнего. Мерфи поднял руку, и Снук увидел, что она уже начала распухать.
— Тебе лучше показаться врачу. По-моему, у тебя сломана кость.
— Я знаю, что у меня сломана кость, но это подождет. — Мерфи схватил здоровой рукой Снука за плечо и остановил. — Что все это значит? Мне казалось, у тебя была идея, которой ты хотел поделиться с полковником.
— Попытался. Освещение в шахте. Нет магнитолюкта — нет призраков.
— И все? — На лице Мерфи появилось разочарованное выражение. — Я думал, ты собираешься доказать ему, что призраки реальны. Целая коробка аппаратуры!
Снук молчал, раздумывая. Чем больше людей будут знать о его планах, тем больше риск, но между ним и Мерфи установилась такая редкая духовная связь и он, не желая ее терять, решился.
— Послушай, Джордж, — Снук прижал пальцами ткань на боковом кармане куртки, отчего обозначились контуры кассеты. — В туалете я подменил пленку в одной из камер. Вот на этой сфотографированы наши призраки.
— Как?! — Мерфи еще крепче сжал плечо Снука. — Это же то, что нужно! Почему ты не показал ее полковнику?
— Успокойся. — Снук высвободил плечо. — Ты все провалишь, если поднимешь шум. Просто верь мне, ладно?
— Что ты собираешься делать? — Коричневое лицо Мерфи исказилось злостью.
— Изменить положение. Это наша единственная надежда. Фриборн сейчас на высоте, потому что здесь его собственная маленькая вселенная, где он, если захочет, может приказать устроить резню, и ничего ему за это не будет. Если бы он увидел доказательства существования призраков, он бы их просто похоронил, и, возможно, нас тоже. Ты видел, какой интерес он проявил к камерам? Он ведь не поверил тому, что мы рассказали, но на всякий случай хотел взглянуть на пленки. Людей вроде Фриборна очень устраивает, когда все остается, как есть, когда никому в большом мире нет никакого дела до республики Баранди и того, что в ней происходит.
— А что ты можешь сделать? — спросил Мерфи.
— Если мне удастся передать пленку человеку из «Ассоциации Прессы» в Кисуму, обещаю тебе, что завтра же утром весь мир будет смотреть через плечо Фриборна. Ему придется отозвать своих «леопардов», и у нас появится шанс узнать, что все-таки представляют собой наши призраки.
Глава 5
День начался плохо, и Бойс Амброуз понял это еще за завтраком.
Его невеста, Джоди Ферриер, осталась с ним в доме его родителей близ Чарлстона на весь уик-энд, и это вполне устраивало Амброуза, хотя из уважения к пуританским взглядам матери они спали в разных спальнях. Иными словами, он провел больше двух суток в компании Джоди, лишенный возможности предаваться любовным играм, которые ей так восхитительно удавались. И не то чтобы Амброуз отличался чрезмерной эротичностью: два дня и три ночи воздержания не особенно его беспокоили. Просто за это время у него появилась возможность обратить внимание на один тревожный факт.
Джоди Ферриер, девушка, с которой он намеревался связать свою судьбу, слишком много говорила. И дело даже не в том, что она много говорила, — главное темы, захватывавшие воображение Джоди, совершенно его не интересовали. Причем всякий раз, когда он пытался перевести разговор на более увлекательную тему, она с необычайной легкостью возвращала его к прихотям моды, ценам на местную недвижимость и генеалогии наиболее уважаемых семей Чарлстона. Подобные разговоры, ведись они один на один в его квартире, Амброуз быстро заглушил бы старым добрым отвлекающим маневром «распускания рук». Но за этот уик-энд он начал подозревать, что их отношения, казавшиеся ему столь привлекательными в сексуальном плане, были всего лишь затянувшейся борьбой, направленной на то, чтобы Джоди молчала.