- Володья... за столько лет я впервые счастлива... Господь услышал мои молитвы...
Он вдруг открыл глаза и посмотрел на нее в упор:
- Что тебе нужно, чтобы ты всегда была счастлива?
- Ты... - она смущенно улыбнулась.
- А еще?
- Еще... немного... совсем немного денег, чтобы мы могли жить вместе... она наклонилась и поцеловала его, но Владимир не ответил на поцелуй, смотрел на нее в упор:
- Сколько тебе нужно денег?
- Я же сказала... совсем немного...
Владимир вскочил с постели, вытащил из-под кровати саквояж, раскрыл его и начал швырять на кровать пачки банкнот:
- На! Все бери! Хватит тебе? Хватит? Элиза в страхе смотрела на пачки, на саквояж, на дне которого лежал пистолет.
- Что ты делаешь, Володья?
Он разогнулся, тяжело дыша, пошел к столику у окна, пошарил рукой в поисках пачки сигарет. Налил рюмку, выпил, спросил:
- У тебя нет сигарет?
- Ты все выкурил... Ты очень много куришь, Володья...
- Подожди, я скоро вернусь... - и он вышел из номера...
...Улица перед отелем пустынна. Проезжали редкие автомашины, полыхали рекламные вывески. Владимир медленно шел по улице. Спрашивал у редких прохожих:
Прошу прощения, вы сигарет не продадите?
Прохожие испуганно прибавляли шагу, отвечая "а ходу:
- Извините, не курю...
Другие совсем не отвечали. Владимир зябко поежился. И вдруг заметил патруль. Трое русских солдат и офицер в гимнастерке. На груди офицера и солдат поблескивали ордена и медали. Владимир нетвердыми шагами направился к ним.
- Ребята... здорово, ребята, - проговорил он пьяноватым голосом. Папиросы не будет, а? Сто лет не курил папирос
Солдаты посмотрели на лейтенанта. Тот секунду помедлил, потом достал из кармана широких галифе пачку "Казбека", протянул Владимиру, щелкнул зажигалкой. Владимир жадно затянулся, выпустил дым, проговорил улыбаясь:
- Вот это табак... настоящий табак, а? Вы откуда воюете, ребята?
- От Сталинграда, - ответил лейтенант.
- А какой фронт?
- Сначала Воронежский, потом третий Украинский...
- А на Кубани летом сорок второго не были?
- Нет, - ответил лейтенант.
- А-а, то-то и оно, что не были... А на Кубани было... интересно, ребята... оч-чень интересно... - Владимир жадно курил, стоял перед патрулем, покачиваясь, в расстегнутой на груди рубашке с закатанными рукавами. Спасибо, ребята...
- А вы кто? - после паузы спросил лейтенант.
- Как кто? - пожал плечами Владимир. - Ч-человек... Я че-ло-век и больше ничего... Дайте еще папирос, а? Я заплачу, - он начал шарить по карманам, но денег не нашел.
Лейтенант вынул из пачки несколько папирос, положил их в карман гимнастерки, а пачку протянул Владимиру
- Ребята... - хмельно улыбнулся Владимир. - Вы золотые ребята... Жаль, вас не было на Кубани в сорок втором... Спасибо, ребята...
Он все так же стоял, покачиваясь и дымя папиросой, а патруль уходил по улице. Солдаты о чем-то переговаривались с лейтенантом, оглядываясь на Владимира. И вдруг они резко повернули обратно, быстро подошли:
- Эй, как вас? Документы предъявите, пожалуйста.
- Что вы, ребята... Какие документы? - пьяно улыбнулся Владимир и вывернул пустые карманы. - Откуда у меня документы?
- Вам придется пройти с нами в комендатуру, - сказал лейтенант, а один из солдат стянул с плеча автомат.
- Да что вы, ребята... - Владимир хотел уйти, но второй солдат встал у него за спиной и тоже снял с плеча автомат.
И в это время у обочины тротуара резко, с визгом затормозил черный "майбах", из него выскочил Жерар, подбежал к Владимиру и солдатам. Оттолкнув лейтенанта, Жерар схватил Владимира за плечо приставил его к стене дома.
А в "майбахе" сидели в напряжении Даниэль и Вахтанг, один держал наготове автомат, другой - пистолет.
- Руки за голову! - скомандовал Жерар, наставив пистолет Владимиру в затылок, и начал обшаривать его карманы. Обернувшись к растерянным солдатам и лейтенанту, Жерар быстро сказал:
- Я инспектор военной полиции, господа! Этого человека мы давно ищем! Это опасный преступник! Спасибо за помощь, господа! В машину! Быстро! - приставив пистолет к спине Владимира, Жерар повел его к машине, открыл дверцу и втолкнул внутрь.
Затем забрался сам. Даниэль выжал газ, и машина сорвалась с места. Солдаты и лейтенант растерянно смотрели ей вслед.
- Я так и думал, что этому сукиному сыну захочется поговорить со своими соотечественниками! - зло говорил Жерар. - Один уже поговорил и решил застрелиться! Теперь этот! Ну что с вами делать, а?
- Я еще не говорил со своими соотечественниками, - усмехнулся Даниэль.
- Попробуй. Наверное, побежишь топиться в Дунае. К черту, давайте в отель, я спать хочу!
- Я вышел за сигаретами...-оправдывался Владимир. - Шел и шел... Спрашивал, а никто не дает... А потом патруль...
Машина свернула за угол и приблизилась к отелю с другой стороны улицы. И вдруг Даниэль резко нажал на тормоз. Они увидели, что к отелю подкатили две полицейские машины, из них выскочили полицейские и побежали в отель, на ходу доставая пистолеты.
Даниэль медленно отъехал назад, проговорил:
- Кажется, это за нами...
- Выключи фары, - приказал Жерар, - слушай, а твоя певичка - шустрая бабенка! Пока ты ходил за сигаретам, она успела донести в полицию. Вместо того, чтобы любить ее, как следует, ты, наверное, напугал ее до смерти...
- Мог заявить и портье, - сказал Даниэль, - или хозяин отеля.
- Ну что ж, раз вы не захотели жить в номерах, где останавливался Гиммлер, Геринг и прочая сволочь, теперь будете жить под мостом... - вздохнул Жерар.
- Как порядочные люди... - улыбнулся Вахтанг.
- Мы не против, - тоже улыбнулся Даниэль, - боюсь, твоя собака будет возражать.
- И машину придется бросить, - сказал Владимир, - наверняка нас ищут по этой машине.
- О, Владимир, ты бываешь удивительно догадлив! - сказал Жерар...
...Ранним утром друзья сидели в парикмахерской, каждый в своем кресле, и четверо парикмахеров тщательно брили их.
У входа в парикмахерскую, привязанная к водосточной трубе, сидела овчарка в ожидании хозяина.
- Мне надоело в этом дурацком городе, - сказал Жерар, - давно пора отсюда сматываться.
- Угу, - не поворачивая головы, ответил Владимир.
- Давно пора, - глядя на себя в зеркало, сказал Даниэль.
- Я мечтаю об этом, - добавил Вахтанг.
- Как вы можете так говорить про Вену, господа! - развел руками и грустно улыбнулся пожилой парикмахер. - Вена - это... сказочный город. Это город музыки и любви!
- Это город воров и спекулянтов, - ответил Жерар.
- Это город певичек - предательниц, - добавил Владимир.
- Это город тоски и смерти, - сказал Вахтанг.
- Последние четверо честных людей уедут из этого города сегодня же! решительно заявил Даниэль...
- ...Поймите, мадемуазель, это очень приличные люди, - говорил по-французски Жерар, облокотившись о дубовую перегородку, за которой сидела миловидная девушка. Ее большие серые глаза внимательно смотрели на Жерара.
- Но кто они, эти люди? - улыбаясь, спросила она.
- Неважно. Они мои друзья - этого достаточно. Они хотят поехать во Францию, и я должен им помочь. Поймите, мадемуазель, у меня никого нет, только эти друзья...
- Но кто они такие? Как их фамилии?
- Фамилии? - Жерар растерянно смотрел на девушку. - Я не знаю их фамилий... Мы обращаемся друг к другу по именам.
Девушка засмеялась, затем вновь стала серьезной.
- Они военнопленные, - нахмурившись, сказал Жерар, - мы вместе сидели в концлагере.
- Нужно обратиться в репатриационную комиссию. Кто они по национальности?