- Лучше бы ты пригласительный на свою свадьбу подарил, - встрепенулась Людмила Андреевна, переключаясь на сына, - Сколько уже можно ждать?
- Мам, поговорим позже, - отмахнулся Виктор Александрович, совсем не смущаясь от напора матери, - Я пойду, покажу Алине окрестности.
И не слушая раздраженного ворчания матери, Виктор Александрович утянул меня вглубь сада. Я, не успевая за ним, тихо рассмеялась
- Подожди, - попросила я, переходя на это близкое «ты». Пора играть свою роль. Я ведь «подруга» на этом вечере. Было бы странно говорить с ним на «вы». – У меня даже такие каблуки в землю проваливаются. Выйдем на дорожку.
- Прости, - он виновато улыбнулся, а у меня от этой улыбки дрожь по позвоночнику пробежала. Виктор Александрович сбивал с толку своим поведением. Заставлял чувствовать к нему необычайную нежность и в тоже время ядреную злость. Не один мужчина на меня так не действовал, как действует он. – И за маму прости. Ей нравятся только потенциальные невесты, которых она выбирает сама. У них с Натали до сих пор случаются разборки.
- Хотелось бы мне увидеть девушку, которая станет вашей маме идеальной невесткой, - фыркнула я, рисуя в голове образ непорочной и благочестивой трудяжки, которая все делает только с разрешения мужа или свекрови.
Виктор Александрович взял у проходящего мимо официанта два бокала с шампанским и протянул мне.
- Мы не на работе, - подбодрил он, внимательно изучая мою реакцию, - От пары глотков ничего страшного не случится.
Поджав губы, я взяла шампанское, но пить не торопилась. Была уверена, что от напитка заболит голова. А мне необходимо быть в нормальном состоянии. И так близость шефа пьянит. Его взгляды и улыбки покрепче любого шампанского. Как шотландский скотч. Обжигает, но заставляет хотеть еще. Шампанское может сыграть не в мою сторону.
Виктор Александрович без всякой застенчивости принялся водить меня по саду, рассказывая забавные истории из своего детства.
Как оказалось, дом, Рахи, построили здесь недавно, а сад принадлежал дедушке Виктора Александровича. Приняв решение, что основную часть бизнеса будут вести сыновья, Александр Тимофеевич с Людмилой Андреевной решили перебраться сюда, за город. Сад они решили оставить, потому что для сыновей он был напоминанием о веселом детстве, которое они провели здесь, играя в прятки и выполняя задания деда-агронома.
Я любовалась цветами и деревьями, украшенными гирляндами. Яркие маленькие огоньки освещали нам дорогу, а сгущающаяся темнота дарила ненавязчивое ощущение романтики. Вопреки всем своим здравым мыслям, я наслаждалась этим вечером, наслаждалась вниманием своего босса, его голосом, теплом его руки, внимательными взглядами и заботой. Купалась в этом мужском внимании, как никогда прежде.
Виктор Александрович дарил мне ощущение спокойствия, окутывал им, напоминая о том, что я женщина, которая, как и многие другие хотят тепла и любви. Мог ли он мне дать все то, чего я хочу? Наверное, мог, если бы я позволила. Но я слишком хорошо знала таких, как он. И было бы странно подписывать всех под один шаблон, но во мне было столько сомнений. Я больше не хотела быть обманутой. Поэтому, какие бы чувства мой шеф у меня не вызывал, как сильно бы не одурманивал мой разум, я не дам толчок тому, что потом заставит меня страдать.
Яблоневый сад в наступившей ночи выглядел потрясающе, а танцующие под негромкую музыку пары, навевали все больше романтики.
Виктор Александрович, недолго думая, тоже пригласил меня на танец, в тот момент, когда заиграла песня Микеле Морроне. Она и вовсе увлекла меня от реальности. Прикосновение моего спутника к моему телу, даже через платье вызывали приятную дрожь.
- You keep telling me I'm free to go. But I'm addicted to you. It's a lie, it's a lie, it's a lie... – я стала тихонько подпевать песне, стараясь не выдавать своего волнения перед мужчиной. Тепло его рук на моей талии обжигало огнем, сводило с ума, не позволяя мне следовать своим принципам. Хотелось прижаться к нему еще сильнее. Хотелось, чтобы он обнял так, чтобы ребра захрустели, а сердце остановилось. Я такого не чувствовала даже рядом с Максом, и это раздражало. Как мог абсолютно незнакомый человек, так сносить крышу?
- And I think you should know that I won't let it go… - низкий тембр его голоса, продолживший песню, заставил ноги подкоситься. Тело прошибло таким жаром, что я уже не могла двигаться. Ноги и низ живота сводило судорогой, волнами вызывая желание. Мозг отключился где-то на фразе «не отпущу тебя». Тело продолжало вопить, изнывая от дикой тоски по мужским прикосновениям, требовало разрядки, безумием сковывало все движения.