— Не ругайся, милый, — попросила Вера. — Я люблю нашего Тишку. И ты его любишь.
— Вера, что у тебя в голове творится?! Ты хочешь дальше жить в этом аду среди скользких тварей, изощренных паразитов, прорывов, инфильтрантов, интегрантов, пьявок, коконов, ульев и нежити?! Ты уже забыла, как выглядит весь этот адский мир со стороны, с нормальной стороны?! Или ты не хочешь видеть меня? У тебя появился другой мужчина?
— Конечно я хочу тебя видеть, — возразила Вера, — почему нет? Мне не нужен другой мужчина. Мне просто надо собраться с мыслями.
— Ну вот, совсем другой разговор! — обрадовался Эрик. — У нас всё получится! Я тебя люблю!
— Я тоже тебя люблю.
Она вернулась в бокс. Паша все так же лежал на спине, но щеки его заметно порозовели, глаза были открыты, а взгляд осмысленный, хоть и растерянный.
— Из дома звонили? — спросил он. — Волнуются наверно, небось уже слухи по всей Москве…
Вера кивнула.
— А моя родня вся в Горьком осталась, — сказал он. — Сколько тебе лет, если не секрет?
— Тридцать восемь.
— Ого. А так и не скажешь.
Вера снова улыбнулась.
— Почему ты улыбаешься? Говорят, ты всегда улыбаешься.
— Потому что всё хорошо.
— Что ж хорошего?
— Не могу объяснить, это можно только почувствовать. Просто мне сладко жить.
— Сладко жить? Это как?
— Это когда всё делаешь правильно, ничего не тревожит, неприятности не огорчают, а что может радовать, то радует.
Паша помолчал.
— Повезло тебе.
— Раньше я тоже злилась, психовала, металась, кому-то что-то доказывала. И всю жизнь чего-то ждала. Ждала, что придёт самое главное, просто надо потерпеть и дождаться. Вот окончу школу, колледж, выйду замуж, найду хорошую работу, рожу сына, сын окончит школу, отслужит спасателем, и тогда я наконец стану счастливой… А теперь я счастливая просто так.
— И как это возможно?
Вера задумалась и облизнула губы.
— Я попробую объяснить, но на примере. Это как мёд.
— Мёд?
— Да, мёд. Вот знаешь, есть термиты — они всё уничтожают на своём пути. А есть, наоборот, пчёлы. Представь себе дерево, в нём дупло, в дупле пчелы устроили улей. И вот они каждый день вылетают наружу, и что видят? То же, что и мы: грязь, гнилые лужи, трухлявые пни, свалки, трупы животных… А ещё — леса, луга, солнце. Но летят они только к цветам. И собирают только мёд. И приносят в свой дом. Пчёлы больше ничего не несут в дом, только чистый мёд. И поэтому у них — дом с мёдом. И всем хорошо — и цветам, и пчёлам, даже дереву, в котором они живут. Потому что это их дом, они о нём заботятся. Вот так и мы. Мы сами решаем, в какую сторону лететь. Можем лететь на вонючую свалку к мухам и жаловаться, как нам тут плохо. А можем — на цветочный луг, где красота, мёд и бабочки…
Паша молчал долго.
— Красиво, — произнёс он с уважением. — Сама придумала?
— Научили.
— А меня сможешь научить?
Вера вздохнула.
— Смогу. Но боюсь, ты этого не хочешь.
— Да я вообще теперь жить не хочу! Как можно жить без ног? Только повеситься или спиться!
— Люди живут без ног, — возразила Вера. — Ждут протезов, находят занятия, работу…
— И в чем смысл такой жизни? В чем мёд? Научи, если можешь.
На этот раз Вера думала очень долго.
— Ну хорошо, попробую, — кивнула она, да так и замерла, опустив подбородок на грудь. — Ты точно этого хочешь?
— Да.
Она медленно стянула красный берет, и вдруг Пашка страшно выпучил глаза и раскрыл рот в немом крике: под беретом у Веры не было ни волос, ни кожи — там зияла огромная дыра в черепе с неровными, словно обглоданными краями. Внутри как в пустом кокосовом орехе роились тысячи мелких светящихся тварей — маленьких, чёрно-жёлтых летучих шариков, будто крупные цветки мимозы с деловито шевелящимися чёрными лапками. Когда Вера сняла берет, часть вылетела и теперь кружилась над ее головой маленьким жёлтым облачком. Вера сунула руку глубоко внутрь головы, вынула пригоршню шариков и вдруг швырнула их прямо Паше в раскрытый рот.
Пашка бился недолго — вскоре затих, словно заснул с широко раскрытыми глазами. Вера заботливо прикрыла его одеялом, поставила на тумбочку стакан с водой.
— Всё будет хорошо, — сказала она с улыбкой, — спи. Я приду завтра утром, мы будем завтракать, обязательно достанем тебе антибиотиков, ты начнёшь выздоравливать.